КТО ЕСТЬ КТО В КАЗАХСТАНЕ
Данияр Ашимбаев

На выборах народ выберет понятную соцполитику
Людмила ГОРДЕЕВА, "Свобода слова", 23 апреля

Внеочередные выборы президента Казахстана пройдут в острый политический сезон. Но именно это голосование станет лучшей демонстрацией ожиданий и надежд, которые граждане страны связывают с первым лицом государства. О том, какими станут для Казахстана выборы-2015, "Свободе Слова" рассказал политолог Данияр Ашимбаев.

– В своих интервью вы часто говорите, что досрочные выборы стали политической традицией для Казахстана. Но это далеко не казахстанское изобретение. Действительно ли выборы "на опережение" – оправданная мировая практика?

– Так складывается исторически. Хотя есть немало стран, для которых сверхтрадиция – проведение выборов строго в установленный срок. Например, американская система, где неизменно каждое последнее воскресенье ноября раз в четыре года проводится голосование. В итоге в 70-е годы это привело к казусу – возникла ситуация, когда президентом и вице-президентом США оказались люди, которые на эти должности не избирались. И наоборот, есть опыт Европы – Англии, Италии, Франции, – правящая партия или руководитель которой идет на досрочное переизбрание из-за невозможности достичь консенсуса или пользуясь политической конъюнктурой. Если обратить внимание на постсоветское пространство, то и там картина окажется довольно пестрой. Например, в Молдове досрочные выборы могли бы проходить с завидной регулярностью, если бы не конституционные ограничения на их проведение.

– На этих выборах прогнозируется высокая явка избирателей. Вы согласны с таким прогнозом?

– Снижение электоральной активности – явление, характерное даже для передовых демократических государств, где явка едва достигает 40 процентов. И у нас народ не очень любит ходить на муниципальные и парламентские выборы. Но президентские всегда характеризовались высокой активностью. Стоит учитывать и серьезную работу, которая проводится по мобилизации электората, ведь только высокий процент голосов обеспечивает легитимность власти.

– А это не повод говорить еще и о зрелости политического самосознания в обществе?

– Вполне. Население достаточно хорошо информировано, знает ситуацию в правительстве, понимает международную обстановку, у него выработался устойчивый иммунитет против негативной информации. Более того, сложился авторитет определенных политиков, государственных структур и внутриполитическая ситуация в стране стабильна. Поэтому, голосуя, народ выберет понятную социальную политику.

– Но каждое новое программное заявление нашего президента – это высота, которая сначала кажется недостижимой, и только по прошествии времени становится понятно, насколько верно и свое­временно был выбран курс. А как вам кажется, политическая элита, само общество готовы к задаваемому темпу движения?

– Вот здесь я вижу определенный парадокс. Элита и понимает, и принимает, но очень тяжело раскачивается. За годы независимости было принято около трех десятков всевозможных госпрограмм реформирования экономики, из которых реализована лишь небольшая часть. Только в последние годы мы видим эффективность ФИИР-1, "Дорожной карты бизнеса", процесса евразийской интеграции. Индустриализация только сейчас начинает по-настоящему работать, главное – созданы механизмы ее развития и продвижения. Работа так или иначе ведется, но почему-то одни ведомства достигают результата, другие нет, в каких-то отраслях производительность растет, в других падает. Это во многом связано с качеством управления – у нас не хватает людей, способных брать на себя ответственность, принимать решения и добиваться их воплощения в жизнь.

– Оценки экспертов предвыборных платформ кандидатов Сыздыкова и Кусаинова очень разные. Хотелось бы выслушать вашу.

– Тургун Сыздыков представляет политическое объединение, доказавшее свою жизнеспособность. КНПК была дважды представлена в мажилисе, это партия, умеющая работать с электоратом и в парламенте, имеющая определенный авторитет у населения. Участие в выборах ее лидера нужно скорее для продвижения партийного бренда в преддверии парламентских выборов. И я не стал бы иронично отзываться о его предвыборной платформе, которая построена не на идее диктатуры пролетариата и национализации базовых отраслей, а на борьбе с западным образом жизни. Мы сами говорим об этом же, и я вижу, как реагируют на заявления кандидата владельцы сети фастфудов, чьи издания пишут чуть ли не об угрозе коммунистического реванша. Но, на мой взгляд, сейчас коммунисты работают на новом для себя поле, где важен пиар и идеология. Это яркие рекламные ходы.

– В таком случае риторика Абельгази Кусаинова не менее своевременна и уместна.

– Без сомнения. Тема экосреды, заявленная кандидатом, и выглядит здраво. Считаю, что его участие в президентских выборах могло бы стать достойным завершением политической карьеры.

– А какое мнение у вас сложилось в целом об агитационной кампании?

– Очень высокий уровень: четко организовано, крайне щепетильно и выверено до мелочей. Не к чему придраться. Заметно, что учтен весь предшествующий опыт, поэтому никакой самодеятельности на местах, злоупотреблений административным ресурсом, я даже не слышал о нарушениях в сфере информации.

– А как думаете, насколько актуальна работа Республиканской общественной комиссии по контролю за выборами, которая на этих выборах активна, как никогда прежде?

– Общественная комиссия создавалась еще в 1998 году и продолжает работать на этих выборах. В обязанностях членов комиссии – выявлять нарушения выборного процесса до того, как они вышли за установленные рамки. Назовем такой метод работы доброжелательной критикой. И что еще важно – в комиссию входят авторитетные, самостоятельные в оценках люди. Это только усиливает гарантии надежности результатов предстоящих выборов.

– Какой можно ждать реакции мирового сообщества на досрочные выборы в Казахстане?

– С нами предпочитают дружить, поэтому явного негатива в комментариях такого уровня до сих пор не звучало, не стоит его ждать и впредь. Можно предположить, что часть зарубежных наблюдателей окажутся ангажированными и изначально настроенными на то, чтобы найти проблему там, где ее нет.