Истеблишмент разобщен и ведет борьбу за ресурсы
Зубейда Давлетъярова, dialog.kz, 15 января
Команда президента на сегодня не сбалансирована и не всегда эффективна, считает политолог Данияр Ашимбаев. В сложившихся условиях, уверен он, действенного и единого сценария транзита власти не существует.
– Данияр Рахманович, в прежних интервью вы говорили, что "старая гвардия" президента – штамп и миф. Какой смысл можно вложить в это выражение?
– Как явление "старая гвардия" присутствует. Проблема в том, что данное понятие воспринимают на уровне 90-х годов. Ближайшее окружение, первые соратники – понятно, что из них мало кто остался в обойме. Буквально недавно практически окончательно ушел в тень Нуртай Абыкаев, давно находятся на пенсии Оралбай Абдыкаримов, Булат Баекенов и многие другие старые соратники президента. Ушли из жизни бывший руководитель администрации Сарыбай Калмурзаев, премьеры Узакбай Караманов, Нурлан Балгимбаев, управделами Владимир Ни и т.д.
Для понимания термина "команда президента", нужно учитывать, что ее состав меняется. Появляются новые люди, в том числе и те, кто в первые годы независимости был еще студентом или только начинал трудовую деятельность. Однако в силу закостенелости подходов в президентскую гвардию относят в основном старшее поколение, в процентном отношении сегодня представленное минимально. Поэтому "старая гвардия" есть, но, по сути, ее роль в большей степени уже играет "молодая гвардия", сама достаточно постаревшая. Это уже не молодые сорокалетние чиновники, привлеченные к власти после независимости, а пятидесятилетние-шестидесятилетние зрелые мужи.
Президентская команда пополняется людьми, которых глава государства берет на свою личную заметку, и за счет людей, выхваченных из чужих команд, или переросших уровень "чьего-то" человека. Принцип формирования элит командный. Та или иная фигура, занимающая пост премьера, министра, акима, президента нацкомпании и даже не обязательно вообще занимающая государственный пост, сплачивает вокруг себя достаточно большой коллектив людей, подобранных по степени лояльности и профессионализма. Из команд вырастают самостоятельные игроки, некоторые из них попадают в президентскую команду, скажем так, в гвардию.
– Можно ли четко определить, кто сейчас составляет команду президента?
– Я бы выделил в ней несколько уровней. Между ними есть движение, но в целом команда в определенной степени уже сложилась.
На первом уровне такие фигуры, как нынешний руководитель администрации президента Адильбек Джаксыбеков, практически возглавляющий президентскую вертикаль. В последнее время именно он представлял вновь назначенных генпрокурора, председателей Конституционного совета и Верховного суда, председателя Агентства по делам госслужбы и борьбе с коррупцией, новых акимов, председателя правления "Самрук-Казыны" и т.д. Кроме того, он возглавляет нацкомиссии по кадровой политике и по реализации программы модернизации общественного сознания, комиссии по подведению итогов рейтинга регионов и городов по легкости ведения бизнеса, по вопросам кадровой политики в правоохранительных органах и по подготовке и проведению 20-летия столицы, и, по сути, является вторым человеком в стране – по всему спектру полномочий.
Кроме того, в первый уровень входит Карим Масимов, дважды премьер, глава администрации, ныне председатель КНБ. За последний год произошло достаточно серьезное расширение полномочий Комитета – и по антитеррору, и по контрразведке, и по контролю информационного пространства. Безусловно, полномочия растут, вместе с тем, Масимов сегодня практически не виден в публичной сфере. Можно предположить, что он и Джаксыбеков находятся в определенной коалиции, обеспечивая функционирование всего института президентской власти.
К первому рангу я бы также безусловно отнес Нурлана Нигматулина, бывшего главу администрации президента, бывшего первого зампреда Нур Отана, ныне (и уже повторно) спикера Мажилиса. Управленец жесткий, сильный, системный, возглавляющий большую команду политиков, чиновников и бизнесменов в исполнительной власти.
Также сюда относится Тимур Кулибаев, президентский зять, глава НПП "Атамекен" и ассоциации "Казэнерджи", фактически "король" крупного бизнеса страны и негласный куратор нефтегазовой сферы.
В этом же ранге присутствует Ахметжан Есимов, недавно назначенный председателем правления холдинга "Самрук-Казына". Можно, правда, предположить, что назначение вряд ли стало пределом его мечтаний. Потенциал Есимова выше, он был госсекретарем, дважды главой администрации президента, акимом Алматы и Астаны, первым вице-премьером. Многие считают, что после проведения "Экспо", вытянутого его командой из громкого уголовного дела в отношении Ермегияева и К, Есимов мог бы претендовать и на большее. Скорее всего, его перевод в "Самрук" - это выведение на очередную стартовую позицию вкупе с установлением новых принципов контроля огромных финансовых потоков, находящихся в ведении холдинга. Хотя пост главы "Самрук-Казыны" считается одним из самых "козырных" в стране, думаю, что для Есимова роль спикера одной из палат, главы администрации или даже премьер-министра подходит еще больше.
К этому же уровню, но – условно, можно отнести Нуртая Абыкаева и Имангали Тасмагамбетова. Фигуры, по статусу всегда находящиеся в первом президентском круге, но Тасмагамбетов в течение года возглавляет посольство в Москве, отбывает, так сказать, некую ссылку, а Абыкаев достаточно неожиданно был летом освобожден от должности сенатора. Кроме того, недавно он не прошел в число лауреатов Государственной премии. Многие считают, что закат эры Абыкаева начался, однако он много раз бывал в опале и уверенно возвращался. Его "убирали" в 1995, 1999, 2007 годах, что никак на карьере в целом не отразилось, поэтому к абсолютным пенсионерам Абыкаева причислять еще рано.
– Какие персоны относятся ко второму уровню?
– Уровень второй – это премьер Сагинтаев. Почему не высший? Видно, что с управлением правительством он справляется весьма относительно, хотя сама должность премьера вводит его в высший истеблишмент. Заметно, что консолидировать работу правительства не получается, все чаще отмечаются огрехи – и во взаимодействии внутри кабинета, и в решении ключевых вопросов, и в продвижении от имени отдельных министерств спорных реформ. Тем не менее, это во многом ошибки непосредственно премьера. Но в силу статусности и того, что в скандалах Сагинтаев не замечен и доверия президента не утратил, его смело можно ставить во второй эшелон. Не исключено, что его пребывание на посту премьера нужно сейчас как определенный буфер между верхним слоем и амбициями "молодежи".
Сюда же необходимо отнести акима Алматы Бауржана Байбека, который несмотря на критику, показал, что с городом он справляется. Определенное недовольство в южной столице присутствует всегда, это местная специфика. Многие уверены, что Байбек продолжит карьеру на высших постах страны. Нужно также помнить обстоятельства его прихода в город: он один из немногих молодых управленцев, являющихся непосредственно выдвиженцами президента. Несмотря на давление со стороны некоторых высших сановников, президент назначил его лично, выдав определенный кредит доверия, и Байбек в немалой степени его оправдал. Он и сейчас уже занимает один из ключевых постов мэра южной столицы, и ожидается продолжение его роста в Астане.
Ко второму уровню также можно отнести первого замрука администрации Марата Тажина – скорее, по совокупности заслуг в прошлом. Все-таки он многолетний главный стратег и идеолог, секретарь Совбеза, глава КНБ и МИДа, госсекретарь, некоторое время находившийся в московской ссылке. В прошлом году он занял пост в администрации, тем не менее, заметно, что пришел Тажин фактически без команды, серьезных, принципиально новых сдвигов с его приходом не обнаружилось. Происходящие сейчас перемены – введение латиницы, программа "Рухани Жангыру", призванная скорее в пожарном порядке заменить принятый при опальном Майлыбаева "Мангилик Ел", и пр., во многом вызывают нарекания со стороны экспертного сообщества и наблюдателей. Складывается впечатление, что, не имея команды, консолидировать идеологический аппарат ему на данный момент не удается. Хотя, безусловно, в силу масштаба личности Тажин входит во второй уровень президентского окружения.
Также здесь мы называем руководителя канцелярии президента Махмуда Касымбекова, одного из ближайших доверенных соратников главы государства. Фактически он находится на положении замглавы администрации и негласно является руководителем, так сказать, администрации внутри администрации.
Сюда же относится управляющий делами президента Абай Бисембаев, который, оставаясь непубличной фигурой, так же, как и Махмуд Касымбеков, вошел в число наиболее влиятельных фигур в стране. Он постоянно сопровождает главу государства, обеспечивает его деятельность и во многом обеспечивает работу всего хозяйственного комплекса исполнительной власти в Астане и не только.
На этом уровне мы фиксируем и первого вице-премьера Аскара Мамина, имевшего опыт главы Минтранскома, акима Астаны, руководителя "Казахстан темир жолы". В позапрошлом году он вошел в правительство в качестве первого зампреда и координирует достаточно большой объем работы, хотя видно, что отношения с премьером у него не такие благополучные, как кажется со стороны. В целом жесткий, амбициозный, решительный управленец, многие предрекают ему пост главы "Самрука" или премьер-министра – соответствующий потенциал у Мамина есть.
Далее идет Умирзак Шукеев, недавно переведенный с поста главы "Самрук-Казыны" на должность вице-премьера – министра сельского хозяйства. Назначение многие расценили как понижение, с другой стороны оно возвращает Шукеева в публичную политику. К тому же надо понимать, что сфера сельского хозяйства является достаточно проблемной, а Шукеев в свое время в качестве вице-премьера ее курировал, имел опыт работы акимом ряда сложных регионов, где достаточно эффективно справлялся. Также часть его команды осталась работать в Минсельхозе и холдинге "КазАгро", входящем в систему интересов. Понятно, что, находясь в "Самруке", он слегка выпал из политического истеблишмента, бы не слишком заметен. Между прочим, Шукеев в этой должности поставил рекорд – руководил холдингом в течение шести лет, кажется, дольше, чем все остальные вместе взятые. Шукеев активный управленец, а отладить ситуацию в сельском хозяйстве – задача очень важная.
На этом уровне пребывает и Кайрат Мами, недавно переведенный с поста председателя Верховного суда на пост председателя Конституционного совета. Формально пост более высокий, но, как мы знаем, Конституционный совет в публичной политике, как и в аппаратной структуре принципиального значения не имеет. С другой стороны, сам Кайрат Мами человек волевой, решительный и достаточно амбициозный. Одно время он, занимая пост спикера Сената, значился в числе преемников главы государства. Понятно, что взаимоотношения между руководителями прокурорских, судебных и правоохранительных органов власти сложные и напряженные, однако Мами пережил много аппаратных интриг и мини-кризисов и благополучно из них вышел.
– Переходим к третьему уровню?
– Третий уровень достаточно прост. Это, в первую очередь, спикер Сената Касым-Жомарт Токаев, сенатор, дочь президента, бывший вице-спикер и вице-премьер Дарига Назарбаева, секретарь Совбеза Владимир Жумаканов, генпрокурор Кайрат Кожамжаров, а также бизнесмен Болат Утемуратов, замруководителя администрации президента Талгат Донаков, глава МФЦА Кайрат Келимбетов, вице-премьер Аскар Жумагалиев, глава "КазМунайГаза" Сауат Мынбаев. Кроме того, можно назвать здесь таких персон, как первый зампред "Нур Отана" Мухтар Кул-Мухаммед, акимы Бердыбек Сапарбаев, Асет Исекешев, Даниал Ахметов, Крымбек Кушербаев. И далее – первый зампред Всемирной ассоциации казахов Заутбек Турисбеков, глава МВД Калмуханбет Касымов, министр энергетики Канат Бозумбаев, вице-премьер Ерболат Досаев. Третий уровень – это влиятельные политики, но не находящиеся на уровне принятия стратегических решений.
– Кого можно отнести к четвертому уровню?
– На четвертом уровне аким Карагандинской области Ерлан Кошанов, председатель Верховного суда Жакип Асанов, новый глава финансовой полиции Алик Шпекбаев, первый зампред КНБ Самат Абиш, бывший управделами президента, ныне бизнесмен Темирхан Досмухамбетов, бизнесмены Александр Машкевич, Патох Шодиев, Владимир Ким. Также – аким Жамбылской области Аскар Мырзахметов, министр культуры и спорта Арыстанбек Мухамедиулы, министр финансов Бахыт Султанов, министр информации Даурен Абаев, бывший госсекретарь Канат Саудабаев и аким Южно-Казахстанской области Жансеит Туймебаев.
Перечисленные фигуры достаточно влиятельные и растущие, находятся в личной номенклатуре президента. Кто-то из них, скажем так, опустился в четвертый уровень, кто-то в него поднялся. Этот слой во многом промежуточный, он будет пополняться в зависимости от того, кто и как себя покажет, какой кредит доверия сформирует у президента.
– И, наконец, пятый уровень?
– К пятому уровню я бы отнес депутата Сената Дархана Калетаева, координирующего больше вопросов, нежели подразумевает его депутатская позиция. Можно сюда отнести министра труда Тамару Дуйсенову, акимов Алматинской области Амандыка Баталова и Атырауской – Нурлана Ногаева, а также завотделом внутренней политики администрации Аиду Балаеву, председателя Центризбиркома Берика Имашева, бывшего акима Мангистауской области, ныне вице-министра по инвестициям и развитию Алика Айдарбаева, госсекретаря Гульшару Абдыкаликову. Кроме того, главу "Сырбара" Габита Байжанова, главу Службы государственной охраны Амантая Куренбекова, главу МИД Кайрата Абдрахманова и нового президента КТЖ Каната Алпысбаева.
– То есть, достаточно много чиновников в президентский круг не попадает?
– Ниже этой вертикали из пяти уровней находится вся исполнительная, законодательная, силовая, предпринимательская и прочая власть. Нужно понимать, что большинство отраслевых, аппаратных или олигархических вертикалей замыкается на фигуры из высшего истеблишмента. Есть много персон, занимающих министерские посты и даже выше, но не являющихся самостоятельными. Их пребывание в должности определяется силой патрона. Кто-то из них продвигается сейчас непосредственно в президентскую обойму, за кого-то попросили, кого-то выдвинули. Но пока на уровне принятия решений, даже минимальных, они самостоятельно себя не проявили. Безусловно, список не исчерпывается перечисленными фигурами – это те, кто сразу приходит на ум. Однако основные процессы протекают именно в этой среде – формируются кадры, принимаются бюджеты, определяется внутренняя и внешняя политика, обеспечивается исполнение.
Есть немало фигур, уже выпавших из механизма, есть, что называется, фигуры приравненные. Конечно, имеются и ветераны, но нетрудно заметить, что те же Масимов и Джаксыбеков принадлежат к условно молодой генерации, пришедших в команду уже в годы независимости.
– Насколько сбалансирована эта команда, то есть, высшее руководство Казахстана?
– Вопрос баланса сейчас достаточно острый. Прежней системы принятия решений уже нет. С одной стороны, заметно, что президент в силу определенного возраста уже не занимается "мелкими" проблемами. Последние два года он не озвучивал собственное послание народу Казахстана напрямую, а выступал с краткими тезисными телеобращениями. В тоже время не так много новоназначенных персон из высших уровней он представлял лично, по его поручению это делал глава администрации либо премьер. Среди людей, окружающих президента, сейчас нет фигур, максимально приближенных по функциям, что называется, к регентским, какими могли быть в прошлом главы администрации Сарыбай Калмурзаев или Нуртай Абыкаев.
Таким образом, некая система принятия решений сегодня формируется заново. За последнее время было много громких уголовных дел, в которых "отметилось" немало высокопоставленных чиновников, в том числе экс-председатель КНБ Нартай Дутбаев, замрук администрации президента Баглан Майлыбаев, министр экономики и бывший помощник президента Куандык Бишимбаев. Зафиксированы коррупционные скандалы в сфере культуры и СМИ, чего прежде старались избегать. Мягко говоря, это решение вызвало больше недоумения, чем одобрения и понимания.
Таким образом, заметно, что многие традиционные схемы управления пересматриваются, особенно это касается кадровой работы. Многие вопросы зависают или решаются парадоксальным способом. Зачастую решение вообще не вырабатывается.
– Это можно сказать и об экономической политике?
– В экономической сфере отсутствует системность. Финансы находятся под мощнейшим влиянием банковского лобби, замыкающегося на персон из высших кругов, которых мы сейчас перечисляли. Многие решения максимально служат их интересам, а экономике страны – в минимальной степени. Отметим последний скандал с арестом активов Нацфонда, явно вызванный субъективными решениями по перераспределению собственности. Присутствуют непонятные заявления, разброд в экономических и идеологических сферах. Многие из тех, кому положено по должности и статусу, не берут на себя ответственность. Не хотят брать, не рискуют, возможно, и не могут этого сделать. Наблюдается несоответствие ролей политическому весу. В целом уровень влиятельности аппарата, его эффективность – в первую очередь, это относится к высшим эшелонам, к ближнему кругу – сегодня ниже, чем пять-десять лет назад.
Стратегического видения, вменяемых тактических шагов власть практически не демонстрирует. Здесь можно говорить и о банковской политике, и об очередном бензиновом кризисе, и о странной латинизации алфавита, и о прозрачности и транспарентности сферы госуправления в целом. Все это является симптомами одного явления – высшая власть по сути утрачивает контроль над ситуацией. События приобретают свою логику, но выйти за рамки привычных ролей многие персоны оказались не в состоянии. Это тревожный симптом. Причем отдельные руководители во всех сегментах работают достаточно эффективно. Стараются отдельные министры, отдельные олигархи минимально перекладывают деньги государства в свой карман, отдельные акимы пытаются нейтрализовать проблемы региональной экономики. Некоторые запускают локальные стратегии развития и достигают в нем немалых успехов. Но это успехи избранных личностей. Как единая цельная система аппарат не функционирует.
Создается ощущение, что задачу формируют одни, исполнением занимаются другие, освоением денег третьи, а контролем не занимается никто. Безусловно, это подводит нас к мысли: насколько эффективно расставлены управленческие кадры в стране?
– Есть ли в подобных условиях "в верхах" актуальный сценарий транзита власти?
– Знаете, вопрос транзита рассматривается с 1990 года. Осенью 90-го предполагалось, что Нурсултана Абишевича переведут на высокий пост в Москву. Были варианты: должность вице-президента СССР, председателя Верховного Совета или Совета Министров. Михаил Горбачев писал в мемуарах, что не смог решить, кого поставить на замену в Казахстан.
В дальнейшем существовал пост заместителя президента КазССР, его несколько недель занимал Сергей Терещенко, потом был пост вице-президента – его занимал Ерик Асанбаев. В Конституции 1995 года должность вице-президента упразднили, возник пост председателя Сената, который занимали Омирбек Байгельди, Оралбай Абдыкаримов, Нуртай Абыкаев, Касым-Жомарт Токаев, Кайрат Мами, сейчас вновь Токаев. Эти люди, в данном случае, Токаев, могли бы возглавить страну, понятно, что конституционный сценарий прописан, но также наличествует постоянно обновляемый список преемников. В него в свое время входили и Нуртай Абыкаев, и ныне покойный Сарыбай Калмурзаев, и ныне опальный Аслан Мусин, и вечный преемник Имангали Тасмагамбетов, уже год работающий за пределами страны.
Заметно, что среди высших соратников есть люди, желающие сами занять этот пост, и те, кто пытается выбрать фигуру, вокруг которой можно объединиться. Однако представляется, что если вопрос ухода президента на заслуженный отдых и передачи кому-то полномочий когда-нибудь рассматривался, то момент, когда это можно было сделать, уже проскочили. Президент собирается идти на очередные выборы, по крайней мере, думаю, в планах такое есть, и намерен работать в своей должности до последнего часа.
Вместе с тем существует список преемников, несколько видоизменяющийся в зависимости от региона или кабинета. Большинство "ближних бояр" президент протестировал на различных постах, многие из них были госсекретарями, секретарями Совбеза, главами администрации, премьерами, вице-премьерами, акимами, главами нацхолдингов, послами – полный комплект постов, где, в принципе, они неплохо себя проявили.
Есть и другой аспект: у многих персон сомнительный бэкграунд. Их становление в качестве государственных чинов проходило на наших глазах, все прекрасно знают, с кем связаны скандалы, где у кого активы, дачи, банки и т.д. В отличие от первого президента, вступившего в должность с достаточно чистой репутацией, в отношении большинства людей из его окружения идут определенные разговоры.
Кроме того, средний возраст "преемников" превысил пенсионный, что может сделать правление следующего президента, если он возникнет из этого списка, достаточно коротким. Напомню, что Нурсултан Абишевич пришел к власти в возрасте 49 лет. По сегодняшним же меркам, 50-летние чиновники – еще "мальчишки", которым рано принимать глобальные решения.
То есть, вопрос есть, в какой-то момент, понятно, потребуется его актуализация, однако, как кажется, определенного сценария не существует. Скорее всего, при отсутствии консенсуса и воли президента, следующим главой государства с наибольшей вероятностью станет председатель Сената Касым-Жомарт Токаев. Не исключено, что готовы и другие решения, оформленные как политическое завещание, могущие кардинально изменить ситуацию. Однако вряд ли высший истеблишмент сможет принять однозначное решение, поэтому на тот момент его представители будут исходить из решений, которые принял президент или еще примет.
Уровень конфликтности в элите достаточно высок. Нынешняя борьба за финансовые потоки, средства бюджета, средства нацкомпаний и Нацфонда прекрасно демонстрирует, что консолидация власти оставляет желать лучшего. Многие высшие чины в последнее время аккуратно уклоняются от ярко выраженной поддержки президентских инициатив. Думаю, большинство из них тихо ждет развязки, при этом пытаясь сыграть на определенных противоречиях и занять выгодные стартовые позиции. Здесь для элитариев присутствует риск – и он присутствует уже более четверти века. Нельзя создавать впечатление того, что тот или иной соратник начал собственную игру. На этом погорело достаточно много фигур, пополнивших ряды оппозиции, заключенных, дипломатического корпуса или ряды, как принято говорить, "беглых олигархов".
Поэтому большинство держит амбиции при себе, стараясь грамотно распределить ресурсы, чтобы оказаться в нужное время в нужном месте.
|
