Заседание клуба «Эксперт». Забастовки в Мангыстау 2011 года: причины и следствия" (стенограмма)
29 сентября 2011 года
Тимур Кулибаев
Добрый день, уважаемые коллеги!
Сегодня у нас начинает работать дискуссионный клуб «Эксперт».
В рамках Фонда «Самрук-Қазына» мы специально организовали такой клуб, чтобы как можно большее количество экспертов могло обмениваться мнениями.
Сегодня мы пригласили и представителей «Самрук-Қазыны», экспертов. Тема сегодняшняя – события в Озене.
Мы бы хотели сегодня открыто поговорить на профессиональном уровне, чтобы вы дали свои оценки, рекомендации.
Желаю всем успеха.
Нурлан Еримбетов
Спасибо Тимур Аскарович за открытие нашего клуба.
Сондықтан бәріңізгеде, хош келдіңіздер, уақыттарыңызды бөліп осында. Бүгінгі тақырып Жаңаөзен мәселесі, сондықтан осы әңгімеге кірісейік.
(Всем добро пожаловать! Тема нашей сегодняшней встречи – проблема Жанаозеня. А теперь, давайте, начнем дискуссию.)
Я хочу сказать большое спасибо, это уникальный случай, когда люди принимающие решения, обсуждают проблемы с теми, кто исполняет эти решения.
Здесь сегодня собрались оппоненты по проблемам, связанным с Жанаозенем. Здесь есть люди, которые отвечают за проблемы, которые сегодня поднимаются.
Тема сегодняшнего заседания не парадная, тема, возможно, не совсем удобная, и благодаря этому, я думаю, клуб станет актуальной площадкой.
А девиз я придумал сегодня вечером: "Давайте спорить в клубе, а не на площадях".
Давайте сегодня вернемся туда, где эти события начинались. Прошу включить видеоролик.
(Транслируется видеоролик)
Правила нашего клуба таковы, что сегодня говорить здесь будут все, кто хочет что-то сказать. Можно задавать вопросы. Это клуб. Мы бы очень хотели, чтобы здесь была неформальная, дружеская обстановка. Без митинговщины, без лозунгов. Хороший, предметный разговор.
Надоело, что наши проблемы иногда решают те, кто приезжает из европарламентов, всякие «засланные казачки». Давайте свои проблемы обсуждать сами.
Я пригласил двух своих коллег, которые считают, что они многое знают о Мангистауской области. Но прежде чем они начнут спор, я хотел бы представить наших гостей.
Сегодня у нас в качестве экспертов люди, которые переживают за страну. Это Куаныш Султанов, депутат Сената Парламента;
депутат Мажилиса Бекболат Тлеухан – у нас есть представители от обеих палат.
Орак Сарбопеев, Аким города Жанаозен;
Ерлан Байжанов, управляющий директор «Самрук-Қазына»;
Аскар Аубакиров, заместитель Председателя Правления компании "Разведка Добыча "Казмунайгаз";
Булат Абилов, сопредседатель ОСДП "Азат";
Маржан Аспандиярова, член президиума ОСДП "Азат";
Сауле Бухарбаева, заместитель директора Института законодательства Министерства юстиции;
Гульнара Насимова, эксперт в области конфликтологии, заведующая кафедрой политологии КазГНУ им. аль-Фараби, профессор;
Миран Мауленов, представитель консалтинговой группы “Olimpex Advisers”, один из разработчиков Плана комплексного развития г.Жанаозен на 2012-2020 годы;
Худайбергенов Олжас, Директор Центра макроэкономических исследований.
Мы благодарим вас, что вы пришли.
Мнения по событиям в Жанаозене разные. И мы пригласили людей, которые по-своему смотрят на события в этом регионе. Сегодня мы постараемся прямо представить их позицию.
Первым я предоставляю слово Мухтару Тайжану, директору Фонда имени Болатхана Тайжана.
Мухтар Тайжан
Шақырғандарыңызға рахмет, құрметті жамағат.
Біріншіден, Маңғыстау мәселесінен мен өзімді эксперт деп есептемеймін, тек қана экономика жағынан. Маңғыстау мәселесі жай проблема емес меніңше, өйткені ресми ақпарат бойынша Қазақстанда Қазақстанның мұнайы тек қана 28 пайыз. Басқа сөзбен айтсақ, 72 пайыз - ол біздікі емес, ол мәселе ресми ақпарат. Екіншіден, біздің осы Ақтау, Атырау, Қызылорда, Шымкент облыстарының әлеуметтік жағдайлары өте қиын, бұл бәрімізге мәлім. Ол тура осы мұнайлы жердің, ол біздің халқымыз ғой тұратын, ресми ақпарат бойынша не су жағынан, оны Президентіміз айтып отыр, 40 пайыз су жоқ, мысалы.
Бірінші су туралы бағдарламаны үкімет өзі айтып отыр, ол нәтижесін әкелген жоқ. Президент айтып отыр, 30 пайыз біздің электроэнергия жоғалып отыр. Сондықтан, басқа жағдайды айтсақ, осы 10 жылдың ішінде мұнай өндіру 4 рет көбейді. Бірақ та біздің өзіміздің НПЗ-мыз біздің мұнай алу қиын бүгінге дейін. Сонықтан анау Ақтау мәселесі ол тек қана Ақтау мәселесі емес меніңше, ол жалпы әлеуметтік бір проблема, неге бізде Қазақстанда сондай көп мұнай болғанда біздің халқымыз сондай қиын өмір сүріп жатыр.
Ресми ақпарат бойынша не су жоқ, не электроэнергия жоқ ауылдарымызда. Меніңше, ол үлкен бір бәрімізге сұрақ.
Және тағы да бір айтарым, бізде Қазақстанда Астанада жүрегімізде неге сондай диспут клуб ағылшынша аталып отыр мен оны түсінбеймін шынында да. Осында 95 пайыз қазақтар отыр ғой, мен оны түсінбедім, не Англияда отырмыз ба, Америка Құрама Штатында отырмыз ба? Мінеки, бірінші сөзім осындай болды.
(Уважаемые коллеги, спасибо за приглашение!
Во-первых, я не считаю себя экспертом по проблеме в Мангыстау, поэтому выступлю как экономист.
Мангыстауский вопрос – это, на мой взгляд, не рядовая проблема. Потому что, если верить официальным источникам, только 28% нефти принадлежит Казахстану, остальные 72% не наши.
Во-вторых, в Актау, Атырау, Кызылорде и Шымкенте у нас очень тяжелая социально-экономическая обстановка, это общеизвестно. Это нефтяной регион, там живут наши соотечественники, но там, это отмечает даже Президент страны, нехватка воды достигает 40%.
Программа «Питьевая вода», по признанию Правительства, в регионе не принесла результатов. Президент отмечал также, что 30% электроэнергии теряется из-за изношенности местных сетей.
Если говрить о ситуации в целом, то за последние 10 лет цена на нефть выросла в 4 раза. Также увеличились объемы добычи нефти, однако это никак не сказалось на производстве нефтепродуктов на отечественных НПЗ.
Проблемы региона - это не только проблемы Актау, по-моему, это общие социальные проблемы. Почему, имея такие богатые запасы нефти, в Казахстане такие тяжелые условия жизни?
Хочу сказать еще одно. Почему у нас в Казахстане, в его сердце - в Астане, этот дискуссионный клуб назван по-английски? Я этого не понимаю. Здесь 95 присутствующих – казахи. Мы что находимся в Англии или в США?)
Нурлан Еримбетов
Рахмет Мұхтар, меніңше кішкене былай нақтырақ сөйлеугеде болатын еді, себебі біз бүгінгі күннің тақырыбы Маңғыстаудағы, Жаңаөзенде болып жатқан жағдай. Мен сіздерге өтініш айтіп едім: бұрандатпаңдар, бұл митинг емес. Қазақ тілі жөнінде, қазақ халқы жөнінде мен сіздерден артық үлкен баяндама жасай аламын. Біз бүгін проблеманы шешуге келдік осында. Сұрақ көп Жаңаөзенге байланысты. Сол сұрақ не қурылым азайса, сол құрылым біздің жұмысымыз мықты деп есепетеймін
(Спасибо Мухтар, по-моему, можно было говорить по существу, так как наша тема сегодня - ситуация, сложившаяся в Мангыстау, в Жанаозене. Я до этого просил вас всех - не надо переворачивать факты, это не митинг. О казахском языке, о казахском народе я лучше вас могу сделать большой доклад. Мы пришли сюда предложить решения проблемы. Очень много вопросов по Жанаозеню. И, насколько этих вопросов станет меньше, настолько и наша работа будет плодотворной, я считаю.)
Второе слово предоставляется Данияру Ашимбаеву.
Данияр Ашимбаев
Спасибо, Нурлан.
Жанаозен за последние годы стал самым громким городом в Казахстане. С 89-го года не стихают скандалы, забастовки, беспорядки и т.д. Причин там несколько.
Первая – неправильная миграционная политика. Население Жанаозена с 2000 по 2010 год выросло в 2 раза с 60 тысяч до 125 тысяч человек, притом, что роста производства давно не наблюдается, и потребности в трудовых ресурсах в этом городе не было. Большинство приезжих – это оралманы. В регионе резко выросло количество трудоспособного населения, не обеспеченного рабочими местами, не имеющего нужной квалификации. Миграция шла бесконтрольно, в результате в регионе возник избыточный конфликтный потенциал.
Вторая проблема – образовательная. Если посмотреть, большинство забастовщиков - это люди без высшего образования и с недостаточным опытом работы. Несмотря на то, что новоузеньское месторождение свой основной ресурс уже выработало, легкой добычи нефти там нет. Возрастает потребность именно в высококвалифицированных кадрах. Сейчас не только в Жанаозене, в целом по стране ощущается острый дефицит профессионально-технических кадров.
Виновных искать в событиях в Жанаозене бесмысленно. Главное, устранить причины этих событий, чтобы они не повторялись.
Уступки, на которые пошел КазМунайГаз в первых забастовках, начиная с 2008 года, только усиливали конфликтные настроения, нарастающие каждый год. Требования росли, притом, что средняя заработная плата выше среднереспубликанской. Например, хотя в Караганде зарплаты шахтеров ниже, а травматизм и смертность выше, но там таких забастовок не происходит.
То, что несколько раз пошли на уступки, при том, что социальный пакет для сотрудников компаний достаточно высок, породило такие настроения, будто путем провоцирования и угроз можно добиться все больших требований.
Кроме того, конфликт показал проблемы трудового законодательства. Трудовой кодекс не обеспечивает ни одну из сторон эффективным механизмом решения таких конфликтов. Профсоюзы от этой ситуации фактически отстранились. Интересы рабочих представляли стихийно возникшие независимые профсоюзы. При этом непонятно, кого они представляли.
Кроме того, к конфликту подключились достаточно экстремистские политические силы, которые способствовали выходу ситуации за нормальные рамки. На теме защиты трудящихся Жанаозеня паразитировали все, кому не лень.
Еще одна проблема, которую выявил конфликт, это вопрос разделения ответственности. За какие вопросы отвечает компания, где полномочия центральных и местных органов власти, на мой взгляд, не совсем точно определено.
Конечно, данная ситуация для республики нехарактерная. Но то, что она проявилась в одном городе на протяжении длительного времени – это говорит о системных сбоях и в социальной, и в образовательной политике, и в законодательстве.
Нурлан Еримбетов
Спасибо.
У нас есть несколько обязательных выступлений.
Здесь есть люди, которые прибыли из Жанаозеня. Есть правоведы. Дискуссию мы начнем чуть попозже.
Сейчас я хочу предоставить слово известному профессору, конфликтологу, Гульнаре Насимовой.
У меня вопрос такой – в чем природа этого конфликта, что там происходит с точки зрения науки, международного опыта? Не будет ли это иметь волнообразный характер? Насколько он локален? Насколько заразителен?
Гульнара Насимова
Во-первых, хочу сказать большое спасибо за сегодняшнюю площадку. Говоря о причинах конфликта, я буду опираться на методику анализа конфликтов.
В первую очередь, причины я вижу в проблемах социального характера. То, что говорил сейчас Данияр, и перенаселенность, и миграция, повторяться не буду.
Вторая проблема, о которой я хотела сказать - это механизм социального партнерства. Конфликт выявил, что работодатель не был готов к ситуации, к тому, чтобы не допустить этих забастовок. В профсоюзе на предприятии происходил свой внутренний раскол, и профсоюзы не отстаивали интересы работников. Именно в том смысле, чтобы работники выражали свои интересы законным путем.
Я также хочу затронуть вопрос образования и культуры. Работники не смогли сформулировать свои требования. Я, как аналитик, не увидела, чтобы требования были достаточно четко сформулированы. Они были подвергнуты некоей манипуляции. Что касается Соколовой, я не хочу юридическую сторону проблемы обсуждать, но она стала пусковым механизмом. Соколова – это не причина. Вместо неё мог бы любой другой выйти. Работники у нас подвержены манипуляциям. Вот в чем проблема.
Социальное партнерство должно эффективно заработать. Сейчас этот механизм работает недостаточно эффективно. Можно ли было предотвратить конфликт? Думаю, что да. Потому что можно было сесть за стол переговоров.
Рано или поздно любой конфликт всегда заканчивается, и даже военные конфликты, когда садятся за стол переговоров. Вопрос, зачем оттягивать, зачем столько издержек, чтобы снова прийти за стол переговоров?
Что касается субъектов. Сейчас в конфликт вовлечено больше, чем два субъекта. Как показывает конфликтология, чем больше субъектов вовлечено в конфликт (а здесь уже не только участники, косвенные участники, но и подстрекатели…), чем больше субъектов - тем сложнее регулировать конфликт.
Цена этого конфликта очень высока. Средства для разрешения конфликта должны соответствовать этапу его развития. Динамика любого конфликта – это спираль. Теории разрешения конфликтов утверждают, что в любом конфликте есть своеобразные пики и волны напряжения. И сейчас, на мой взгляд, идет снижение напряженности. И в этот момент нужен переговорный механизм.
Что касается вопроса, может ли эта ситуация перерасти в массовую акцию протеста – думаю, нет. Во-первых, у нас нет, чтобы акции проходили в нескольких городах одновременно. Во-вторых, большинство людей должно поддерживать этот протест. Конфликт носит локальный характер.
Нурлан Еримбетов
Скажите, этот опыт надо изучать? Он может повториться? Или тема закрыта?
Гульнара Насимова
Нет. Тема не закрыта…
Нурлан Еримбетов
Почему тогда не бастуют, допустим, в Кызылорде, где те же нефтяники, те же погодные условия?...Спасибо.
Еще один аспект, юридический. В привязке к данному конфликту звучит тема судов, законодательства. Уже есть осужденные. Насколько сегодня можно говорить о законности, незаконности этих акций? Я прошу юридическую оценку нам дать Сауле Бухарбаеву. Юрист.
Сауле Бухарбаева
Спасибо большое за предоставленную возможность высказаться в этом клубе. Я как ученый должна сказать, что ничего страшного в трудовых конфликтах нет. В западном менеджменте считается, что если у коллектива нет каких-то требований, претензий, проблем, которые не оговариваются со своим работодателем, значит что-то не так, что-то зреет, организация встала, стагнация, развития нет. Они научились регулировать, обсуждать эти проблемы.
В нашем праве используется не понятие трудовой конфликт, а трудовой спор. Есть закон, мы все равны перед этим законом, он обязателен для всех – работодателей, работников – для всех сторон трудовых споров.
В Трудовом кодексе расписана процедура урегулирования коллективного трудового спора. C чем мы и имеем дело. В трудовых спорах всегда две стороны. Работник и работодатель. Существует определенная процедура: это предварительное уведомление работодателя о начале трудового спора, это требования, это примирительные процедуры. И далее уже идет стадия активного разрешения данного спора…
Если такой порядок, такая процедура не соблюдается – забастовка, спор считается незаконным. Это не нами придумано. Это закреплено в актах Международной организации труда.
Соблюдение процедуры в трудовых спорах является центральным моментом. В западных странах точно так же прописаны разрешительные, примирительные процедуры.
Более того, если сравнивать трудовое законодательство Казахстана и некоторых западных государств, наш кодекс является достаточно либеральным.
Например, в ряде западноевропейских стран за нарушение законодательства о трудовых спорах работники привлекаются не только к дисциплинарной ответственности, как это у нас, но и к гражданско-правовой и уголовно-правовой. Об этом почему-то иногда забывается.
Второе – локауты. Согласно трудовому законодательству локауты у нас запрещены. Это прописано прямо, без обиняков, без каких-либо там оговорок. Но в ряде стран на Западе локауты разрешены. Причем до признания забастовки законной либо незаконной. То есть если в период забастовки работодатель сам решит, что действия забастовки приносят материальный ущерб его производственным интересам или имуществу, он вправе принять право локаута.
У нас же локаут запрещен, раз. Забастовка признается незаконной только по решению суда.
Спасибо.
Нурлан Еримбетов
Я понял так, если я бастую, в худшем случае, меня уволят с работы? А в Европе могут и к уголовной ответственности привлечь?
Сауле Бухарбаева
Конечно. Да.
Нурлан Еримбетов
Начинаем дискуссию.
Я задам вам несколько вопросов. Что происходит в городе сегодня? Как вы эти проблемы решали? Что делал работодатель, что делала местная власть? Прошу отвечать кратко. Время – 2-3 минуты. Слово Булату Абилову.
Булат Абилов
Ещё раз всем добрый день. Очень хорошо, что такая площадка открылась. Я думаю, будут серьезные темы обсуждаться.
Но я считаю, что тема забастовки нефтяников должна обсуждаться в Парламенте, где будут представители забастовщиков. Пять лет назад это были шахтеры, сегодня это нефтяники, завтра могут быть представители любой профессии. То есть нужен государственный подход. Кризис показал, что государственного подхода в стране нет. Кризис показал, что власть слаба. Жестокость и неадекватная реакция власти – это не признак силы, это признак слабости. Слабый может подавлять, пугать, избивать, убивать – это факт. Власть должна быть благородна. Если она сильна, если она уверена в своих действиях, она готова к любому разговору.
Не первый год зреет конфликт на западе. Несколько лет назад были забастовки. Они каким-то образом разрешались. У любого гражданина 16-миллионного Казахстана есть право на протест. В Конституции записано, что Казахстан провозглашает себя демократическим и социальным государством. Конфликт показал, что социальным государством Казахстан себя называть не может.
С самого начала в любом конфликте есть две стороны – работодатель и работник. Но государство сразу приняло сторону работодателя, сторону хозяина. Это абсолютно неправильно.
Нам показали кадры нефтяников. Мы сидим в шикарном офисе, который построен благодаря труду этих людей, которые работают на 30-40-50-градусной жаре, на 30-40-50-градусном холоде. Эти люди создают материальные богатства. Как дальше пользуются ими власть, или компании типа «Самрук-Қазыны», это другой вопрос. Но то, что эти люди – база, основа нашей страны – это тоже факт. И когда государство приняло сторону работодателя, это была большая ошибка. Переговоры нужно было начинать с первого дня.
Позиция, что вы признайте, что вы незаконно бастуете, потом будем с вами говорить – это вообще ошибочная позиция. Как можно сначала признать, что ты не прав, что ты дурак, после этого я буду с тобой говорить? О чем говорить? Друзья?
Так что тема конфликта большая, глубокая, она политическая, социальная, экономическая. Проблема 20 лет копилась. Это не просто кому-то делать нечего, кто-то сидит на Западе и настраивает рабочих, как кто-то здесь думает. Запускает какие-то лозунги и нефтяники выходят. Это абсолютно сознательные люди, ответственные. За каждым из них семья, коллектив. Один человек обеспечивает 10-15 своих родственников, близких, детей.
Вопрос надо рассматривать глубже. Государство должно показать государственный подход. А такого подхода я не увидел ни со стороны Президента, ни со стороны Премьер-министра, ни со стороны руководства «Самрук-Қазыны», ни со стороны руководства КМГ, ни областного акимата.
Мы были в акимате. Кушербаев был в отъезде, мы с первым заместителем встречались. О чем разговор – они не правы. Тысячи людей стоят в Актау, тысячи людей стоят в Жанаозене, тысячи людей стоят в Каспианконтрактор.
Ну что за разговор? С позиции силы ни с кем сегодня нельзя разговаривать. Вы даже со своим ребенком сегодня с позиции силы не можете разговаривать, вынуждены компромисс находить.
Я заканчиваю. Насчет иностранного вмешательства в ситуацию. Оно допустимо, любой депутат Европарламента, любой страны, независимо от того, пригласили его или нет, но у него душа болит, он переживает, он может приехать, участвовать и высказывать свое мнение. Извините, мы подписали десятки международных конвенций, договоров, мы страна – член ОБСЕ, год назад провели презентацию здесь в Астане, что мы являемся демократическим, открытым, социальным и правовым государством. Открытым всем ветрам и всем переменам.
Спасибо.
Нурлан Еримбетов
Я имел в виду одного депутата Европарламента из Греции, я подумал ана еліңе барып жағдайыңды жасасайшы бізге келгенше, халығың далада жүр, жұмысы жоқ, үйі жоқ, күйі жоқ (ты лучше у себя на родине разреши ситуацию, чем ехать к нам, твой народ вышел на улицы, нет работы, жилья, возможностей), он приезжает меня учить. Мы здесь собрались, чтобы мы сами решали свои проблемы. Должна у нас быть гордость….
А то, что государство должно быть всепрощенческим я, например, не поддерживаю. Возьмите Лондон, великая демократия, ваш любимый город, некоторых ваших бывших друзей (к Б.Абилову), там тоже с дубинками мочат всех, кто выходит.
Слово Аскару Аубакирову, заместителю председателя правления компании «Разведка Добыча «Казмунайгаз».
Аскар Аубакиров
Добрый день.
Для того, чтобы смотреть в глубину этого конфликта, мало бывать наездами в Жанаозене. Буке, последняя Ваша поездка (к Б.Абилову), я сидел рядом в здании, Вы были ровно 10 минут 40 секунд перед трудящимися. Говорить после этого, что я понимаю суть конфликта, это неправильно.
Первое. Давайте посмотрим на историю конфликта. С 2008 года начинаются конфликты. Были какие-то требования. Здесь уже говорилось про уровень заработных плат. Суть этих конфликтов иногда был непонятен. Рабочие не могут диктовать, кто должен руководить предприятием, переезжать ли офису в город Жанаозен и так далее.
Показательный случай. В 2010 году началась забастовка только потому, что одного из водителей задержали по подозрению в распространении наркотических веществ. Пять дней продолжалась забастовка. Мало того, что они потребовали его отпустить, так еще требовали снять все обвинения. Получился замкнутый круг.
Мы все граждане этой страны и должны выполнять то, что прописано в законе. Стихийно начинались митинги, потом голодовка. Но всегда все ложилось на работодателя. Мы вынужденно шли на уступки, каждый раз поднимали социальный пакет, заработную плату. Но, в конце концов, всему есть предел.
Вы сегодня говорите; власти стали на сторону работодателя. Абсолютно не так. Все три года нас, как работодателя, «принуждали к миру». И мы шли назад… За последние три года шесть раз поднималась заработная плата.
Мы никогда не говорим, что заработная плата наших рабочих большая. Нет. Она самая высокая сегодня в Казахстане. Это не те времена, когда осваивался Мангышлак, 40 лет назад, когда были тяжелые условия труда. Когда водитель получает от 250 до 350 тысяч в месяц, работает он посменно, это нормально. Плюс если брать социальный пакет, то такого в стране, а может и в странах бывшего Союза, нет. В Озенмунайгазе каждый работник в год получает льгот на 1 млн. 200 тыс. тенге. Это 100 тысяч тенге дополнительно к ежемесячной заработной плате. Сюда входит и медицинское обеспечение всей семьи на сумму 750 тысяч тенге, лекарства и т.д. Это санаторий, путевки. Независимо от того, уборщица это или начальник промысла.
Проблема была озвучена. Есть перенаселенность. На пике Озенмунайгаз добывал 16,8 млн. тонн. В это время в городе проживало порядка 50 тысяч человек. Сегодня мы добываем 6 млн. тонн, - в городе проживает 125 тысяч человек. Всех охватить и обеспечить мы не можем.
Коэффициент семейственности по Мангыстауской области - 5. У нас работают вместе с подрядчиками – 14 тыс. человек. Умножаем на пять, порядка 70 тыс. человек кормятся за счет этого предприятия.
Восстановить месторождение, это не завести машину – поехать. Сегодня вы остановили скважину, вы её будете восстанавливать неделю, чтобы она вышла на тот уровень добычи, который был до этого.
Какие требования были в последний раз? Началось это 17 мая. Я лично, как председатель Совета директоров Каражанбаса, был на месторождении где стояло 1200 человек. На вахте находилось 1600, 400 были на работе, а 1200 остановили работу.
В первый же день, этому есть все доказательства, и видеосъемка есть, мы предложили им простые вещи, мы просили делегировать 15 человек на переговоры. Надо звезду с неба достать, я готов обсуждать. Мы сядем с вами за стол переговоров. Но такие одиозные личности, как Соколова, они должны ответственность нести за свои действия. Или политики, когда вы туда ездите, вы должны нести ответственность за то, что вы говорите.
Соколова пришла, сказала, что за 15 дней на вахте уборщица должна получать 300 тысяч тенге. Вот теперь подумайте, где, в какой стране уборщица за 15 дней должна получать 2 тысячи долларов? Нет такого.
Мы предложили, мы готовы обсуждать какое-то повышение заработной платы или социальный пакет. Но как такие вещи обсуждать?
И ещё о социальном партнерстве. За последние годы в городе Жанаозен все что построено – построено Разведкой Добычей Казмунайгаз. Это не будет отрицать никто. Современный стадион. Физкультурно-оздоровительный комплекс, в котором одновременно занимается более тридцати секций. В этом году мы запустили пионерлагерь…
Нурлан Еримбетов
Давайте без отчета о проделанной работе… Я вообще считаю, что неправильно, когда нефтяники строят. Вы должны платить налоги, а строить должно государство.
У меня вопрос. Вы сказали, что раньше в Жанаозене было 50 тысяч, сейчас 125 тысяч жителей. Можно ли сказать, что государством сегодня проводится неправильная миграционная политика?
Тимур Кулибаев
Давно надо было ограничивать въезд туда, потому что социальная инфраструктура этого города не готова принять такое количество людей.
Второе – приезжают оралманы, переезжают целыми аулами. Если о лидерах говорить - те, кто приезжают из Алматы, они не являются там никакими лидерами. У них (оралманов) есть неформальные лидеры, они вместе приехали из Каракалпакии. Остальные, наши политики на фоне появляются, чтобы сказать, что они с народом.
И у них абсолютно свои требования. У них, действительно, требования экономического характера. В своих странах, в Туркмении, с Каракалпакии, они были, скажем так, на вторых ролях. Поэтому они все очень монолитны, едины. И свои требования выдвигают очень грамотно, квалифицированно. У них очень консолидированная позиция. Они, если бастуют, то бастуют очень грамотно. Они там не пьют, не курят, не сорят.
В общем, у них есть свои лидеры, они не подчиняются никаким партиям, ни местным, ни английским. Это точно.
Что произошло?
Когда говорится, будто власти напали на рабочих (вот как Булат сейчас говорит)… Но первые конфликты акимат поддерживал требования работников Озенмунайгаза. Прямо на их стороне был. Такова была позиция акимата. Они считали, что необходимо был поднять социальные выплаты, необходимо поднять заработную плату.
И в законодательстве, в нашем трудовом законодательстве были разночтения. Как работодатель смотрел, и то, как можно было посмотреть работникам. Эти трения были нивелированы в законодательстве, и сегодня есть четкие нормы, когда мы понимаем, когда прав работодатель, когда прав работник. Это взаимный договор. И работник, и работодатель имеют взаимные обязательства.
Нурлан Еримбетов
Теперь не будет разночтения?
Тимур Кулибаев
Мы надеемся. Вы же знаете, закон – это живое существо, он живет. Мы надеемся, что в работе с нашими законодателями мы сможем решить эти вопросы. Но на данном этапе, тот большой вопрос, который был, коэффициенты, коэффициенты на коэффициенты, вот этот вопрос решен. Поэтому сейчас и акимат, и правоохранительные органы, и работодатель заняли одну позицию.
Сегодня здесь у нас была просьба, мы хотели услышать экспертное мнение о ситуации, именно по ситуации в Жанаозене. Какие есть пути решения? А не просто ругать власть, плохо справились, нет...
Я считаю, что у нас в коллективах очень большое упущение. Раньше у нас в каждом трудовом коллективе руководитель, бригадир знал всю свою бригаду, начальник цеха знал всех бригадиров, всех основных людей, вот эту работу мы упустили.
Раньше у нас были комсорги, сейчас этого ничего нет. Мы сейчас ввели заместителей по социальной работе. И теперь каждый наш руководитель должен знать, когда у кого день рождения, у кого родился сын, чтобы наладить нормальное самочувствие в коллективе.
Нурлан Еримбетов
Спасибо. Пожалуйста, Булат.
Болат Абилов
Насчет того, что мы хотим разрешения конфликта, это однозначно.
Мы тоже граждане этой страны, и никто не хочет неблагоприятного развития событий. Но государство заняло неправильную позицию. Государство само стало разжигать социальную рознь, когда стало противопоставлять нефтяников против остальных слоев населения. Что они там, на западе, по 200-300 тысяч тенге получают, еще и недовольны. А вы, условно, в других городах получаете в несколько раз меньше. Так что государство само стало социальную рознь разжигать.
Что касается короткой поездки в Мангыстау. Мы готовы там хоть месяц жить и работать. Вопрос в другом. Тебя с аэропорта встречает прокурор области с предписанием, что вы не имеете права, забастовка незаконная. Подходишь в Актау к забастовщикам, тебе прокурор города вручает предупреждение, что забастовка незаконная. Тоже самое - в Жанаозене.
Что касается Жанаозена. Уровень жизни и доходы не сопоставимы. Стоимость жизни в городе обгоняет доходы населения. Небольшое кафе в центре города Жанаозен. Я был в шоке! Цены сопоставимы с хорошими ресторанами здесь, в Астане или в Алмате. Второе горячее блюдо стоит 2-3 тысячи тенге. Все завозное. А это простое кафе, где нет скатертей, нет официантов чистеньких, все на ходу, все очень быстро.
Еще раз повторю. Очень важен государственный подход. Не нужно искать, что кто-то там сидит и подливает. Если взять ваш социальный пакет, то по отчету КазМунайГаза за 2010 год, вы за последние 5 лет в 2 раза сократили социальные проекты. Посмотрите на другие статьи расходов. Транспортные расходы - 400 с лишним миллионов долларов. Это что за расходы? Я не говорю об офисах, обо всем другом. КазМунайГаз добывает 13 млн. тонн вместе со всеми компаниями. Китайцы добывают почти в 2 раза больше. Посмотрите, где у китайцев офисы? Их почти нет, маленький офис в Актобе, где-то ещё и все.
Друзья, давайте думать о том, что у всех есть ответственность в стране. Что даже если кто-то приехал поддержать их, морально. Да, мы не можем решить их вопрос, но мы поддерживаем бастующих морально, мы на их стороне. Мы считаем, что об этом конфликте должны знать люди внутри страны, и знать правду, а не только картинку официальных СМИ.
Нурлан Еримбетов
Спасибо. Я думаю, что на эти вопросы вы должны ответить.
Аскар Аубакиров
По поводу уровня жизни. Мы специально провели исследование. По поводу ЖКХ и основной корзины продуктов. По стоимости продуктов самый дорогой город остается Алматы. Актау стоит на третьем месте. По ЖКХ Актау находится в самой дешевой зоне. И теперь вот когда идет плач, что все привозное. Что привозное? Когда везут с Туркмении или Ирана овощи, зелень, это намного дешевле. Я специально анализ делал. Когда огурцы в Алмате стоили 700 тенге, в Актау они стоили 200 тенге.
Да, мясо привозное дорогое. Но оно в пределах той нормы, в которой покупают жители Алматы или жители Астаны. При этом средняя заработная плата в Астане и Алматы – примерно 100-120 тысяч тенге, а в Мангистау – 146 тысяч тенге.
Нельзя говорить огульно. Давайте сделаем аналитику. У нас есть все материалы, мы открыты. Давайте садиться, разговаривать.
По поводу того, что вы говорите, прокурор меня встречает, вы помните прекрасно, вы были на забастовке 2008 года, первая забастовка. Вы же не намеренно туда ехали, вы поехали в Бекет-Ата, у вас был свой маршрут, вы услышали по дороге, что в Жанаозене буровики бастуют и тогда приехали туда.
Болат Абилов
Я в Бекет-Ата никогда не был, я приехал чисто на забастовку.
Нурлан Еримбетов
Я хочу, чтобы выступил аналитик Худайбергенов Олжас
Олжас Худайбергенов
Здравствуйте. Спасибо за приглашение.
Я хотел сказать по экономической части и от себя лично. Вообще, в этой ситуации со стороны компании были совершены две ошибки.
Первая. Меня несколько дней назад пригласили на эту дискуссию, и до этого приглашения я думал также, как Булат Абилов. Но после того, как изучишь данные, более склоняешься к официальной точке зрения. Те цифры, данные, которые приводятся, они логичные. Но ключевая ошибка была в том, что с информационной стороны не было достаточного обеспечения. Информация с разных сторон идет. Даже о тех же бастующих, кто-то говорит 800, официальная версия, кто-то говорит 12 тысяч. И число сайтов, которые говорят 12 тысяч намного больше, чем дают официальную версию.
Более того, компании Озенмунайгаз, Каражанбасмунай – я пытался найти их официальные сайты, не нашел. На сайте Разведки Добычи пресс-релизы постоянно публиковались, но пост-фактум, после того, как очередную проблему решили. Проблема началась, но сразу информирования нет.
На сайте самого КазМунайГаза по текущей ситуации вообще нет ни одного материала.
Нурлан Еримбетов
Можно ли сказать так, что государственные, выполняющие госзаказ наши СМИ, каналы, Хабар, они не освещали эту проблему? Я, например, много узнавал из интернета, какие-то слухи. Кто-то дал команду, чтобы наши СМИ не освещали эту проблему?
Олжас Худайбергенов
Да. Мне понадобилось много часов, чтобы прийти к более-менее объективному пониманию. А если у человека нет времени, или он не захочет так долго искать, он просто останется на более экстремальной позиции.
Вторая ошибка. С июля 2008 года было где-то 9-10 забастовок. Первая забастовка была, понятно, цены тогда дошли до уровня 140-150 за доллар, естественно, требования по зарплате начали расти. Потребовали, сразу согласились. Легкое решение создало эту культуру – если поднажать, то нам дадут. Справедливости ради надо сказать, что на тот момент уровень заработной платы не был таким высоким, как сейчас. У компании были финансовые возможности. Но потом наступил кризис. 2009 год, тогда у компании уже не было таких возможностей. Но, тем не менее, компания шла на уступки.
Три года подряд компания идет на уступки, пусть и с некоторым скрипом, и только сейчас не соглашается. И сейчас уровень зарплат на должном уровне.
С точки зрения бастующих была такая ошибка. Их основной довод – поднимите зарплату. Надо было только за этот довод держаться. Нет, к этому требованию добавляются другие, заведомо невыполнимые – переезд офиса и т.д. Соответственно, вопрос утяжеляется и затягивается его решение.
Еще такой момент. По поводу миграции. Туда переселяли оралманов. Туда вообще не нужно было переселять, так как город уже… градообразующее предприятие понижает свои показатели добычи. Но даже если переселяли, можно по одному, по двое, по трое. Но не так, чтобы компактно аулом переселили. Из-за этого эти люди придерживаются изолированной позиции и более протестны.
Нурлан Еримбетов
Спасибо. У меня вопрос (к Ораку Сарбопееву), насколько вы сегодня регулируете ситуацию у себя в городе? Кстати, насчет 2000 тенге за обед – вопрос нормальный?
Орак Сарбопеев
Насчет 2000 тенге - это называется предприимчивость. Зашли люди в костюмах – вот цены и поднялись.
Теперь давайте насчет оралманов.
Была политика Президента, политика Правительства дать возможность нашим родственникам, которым в известные времена пришлось покинуть эту землю, и мы перед ними сегодня ответственны, потому что их предки нам эту землю оставили, в которой сегодня вся таблица Менделеева.
Единственно, был недочет, куда сколько, возможно, приедет. Сколько из Туркмении, сколько из Узбекистана, куда они поедут? Они поедут в Алматы, в Южно-Казахстанскую область, на Запад, в Мангыстаускую область. Мы перед ними ответственны. Они приехали. Теперь говорить государству, что оно ничего не делает, я считаю, в корне неправильно.
Да, они приехали, мы немного не успели. Но мы сейчас делаем. У меня в 2005 году, у города Жанаозен был бюджет 1,9 млрд. тенге. Сегодня, 10-й год мы закрыли - 14,5 млрд. В 2005 году налогов оставалось 17%, сейчас остается 70% налогов. Это государство делает. В 2005 году у нас республиканский бюджет пол-миллиона выделил, в 2010-м – 6,5 млрд. Все, что сейчас строится, что делается, вы видите и на «Казахстане», и на «Хабаре». Но нужно время, мы же не волшебники. Приехали родственники. Да, им тяжело, им плохо. А кому сейчас легко? Им тяжело, и нам трудно, и государству трудно.
И у закона есть свои трактовки. Каждый по-разному трактует. Кто-то слева направо, кто-то справа налево.
Мы всегда честно говорили и говорить будем. Эти цифры везде есть, 150 млн. тонн у нас остаточные запасы. 350 миллионов взяли, ещё 150 миллионов запасов. Сегодня более пяти миллионов добыча, 150 на 5, этого хватит примерно на 30 лет.
Сейчас ведется реализация комплексного плана 2009-2012 гг. На стадии подписания постановление по долгосрочному плану развития на 2012-2020 годы. Он предполагает доразведку месторождений до границы с Туркменистаном. Кроме того, в октябре планируется открыть железную дорогу Узень-Туркменистан-Персидский залив. А это, грамотные люди должны знать, более триллиона долларов поступлений. Т.е. это больше, чем Узень добывает нефти.
Нурлан Еримбетов
Вы аким города. Есть в городе такие люди, которые бы вышли к бастующим и сказали, ребята, прекращайте. Есть такие авторитетные люди?
Есть люди, которые не поддерживали их? Или они все молчали, на работу ходили?
Орак Сарбопеев
Авторитетные люди, конечно, есть. Но вот нефтяники, 50-60 человек у меня перед акиматом сидят, ежедневно меняются. Авторитеты, старики, конечно есть. Но, знаете, есть такое понятие, болезнь отстает, а привычка не отстает. Думают, вот может кто-то нам что-то подкинет. И стариков не слушают, со мной не идут на контакт, потому что я им начинаю говорить правду, и контакт теряется.
Нурлан Еримбетов
Спасибо. Мы ещё вернемся к вам.
Тимур Кулибаев
Хочу добавить по ситуации. Действительно, мы же уволили и на Каражанбасе и на Жанаозене практически 2000 человек. Это работники, которые в любом случае наши люди и мы должны с ними работать. На всех наших подрядных предприятиях мы сейчас создаем вакантные места, они уже есть, мы им предложили. Сейчас дилемма другая - он получал 250-300 тыс. тенге в Жанаозене, уволен, теперь ему предлагают новое рабочее место 160 тыс. И вот он сидит, говорит, дайте мне зарплату такую, какая была.
Мы столкнулись с такой ситуацией. Мы не отказываемся от того, чтобы помочь им трудоустроиться.
Нурлан Еримбетов
А у них есть возможность трудоустроиться обратно?
Тимур Кулибаев
На те места мы взяли других людей.
Нурлан Еримбетов
Насколько верна версия, что будет использоваться некий вахтовый метод? Будут приезжать из других регионов, работать, уезжать.
Тимур Кулибаев
У нас достаточно своих трудовых ресурсов, квалифицированных нефтяников на месте. То, о чем вы говорите, это сценарии какие-то фантастические.
Если говорить про потери, за время последней забастовки Озеньмунайгаз не добыл 1 млн. тонн нефти. Это у него будет невыполнение по итогам 2011 года. Что такое 1 млн. тонн нефти. В деньгах это 54 миллиарда тенге, не поступившие в бюджет и Национальный фонд. Вы можете представить бюджеты наших больниц и 54 миллиарда.
И это около 40 миллиардов недопоступлений в доходы Разведки Добычи КазМунайГаза.
Ущерб от этого действия колоссальный! И если, действительно, не приучить народ работать, у нас есть профсоюзы, у нас есть работодатель, к которому надо приходить и свои права доказывать, а не выходить толпой, останавливать предприятие. Мы сами себе на горло наступаем, понимаете?
Абстрактно говорим, вот наших братьев обижают и т.д. От этого наше сердце быстрее бьется. Да, это очень хорошие лозунги. Но только что мы потеряли? И это бьет сильным образом не только по Озеню, это бьет по всей стране.
Поэтому здесь нам надо очень внимательно информировать общество о том, что действительно правомерно, что неправомерно, и что государство может потерять от таких действий.
Нурлан Еримбетов
Здесь очень много вопросов. Протестная культура…
Мухтар, пожалуйста.
Мухтар Тайжан
Здесь мы очень правильно переходим на общегосударственный уровень. Ситуация в Жанаозене, она же не уникальна. Если оглянуться назад на 2-3 года, такие же события были на Казцинке, в Актобе. Т.е. есть какая-то системная ситуация.
У меня такое ощущение, что мы как бы говорим с нефтяниками. Жалко, что нет представителей никого из них. Я имел в виду со стороны бастующих.
Я хотел обратить внимание вот на какой момент. Мы говорим трудовое законодательство. Да, наверное, они не правы. Да, не так образованны. Где-то требуют, как дети, возможно. Но мы, руководство, все равно должны к ним с любовью относиться, потому что это наш народ. Даже если у них детские требования. Если бы все было хорошо, они на такие забастовки не выходили бы.
Как думает простой народ? Он думает примерно так, как мне кажется, - мы добываем столько нефти, когда получали независимость, мы радовались, что теперь мы будем богатые. Добыча нефти возросла в 4 раза, даже больше с начала 90-х годов, почему мы так плохо живем?
А плохо ли они живут? Давайте посмотрим.
Само правительство что говорит. Питьевая вода, программа провалена первая. По оценке самого правительства. Сейчас вторая принята.
Обеспечение электроэнергией на 40% нет. По больницам не буду говорить, и так все понятно. Это к чему приводит, люди не доживают до 60 лет. Именно в аулах средний возраст 58 лет, к сожалению.
Это в комплексе нужно решать. И тогда в целом ситуация будет улучшаться. Если мы диагноз правильный не поставим, мы лечить не сможем. И все время будем разговаривать на разных языках.
Нурлан Еримбетов
У меня вопрос к акиму Жанаозена. Это мой вопрос к вам. А нет ли во всей этой ситуации некой местечковости? Мынау біздікі, бұл біздің мұнайымыз, біз неге басқа облыстармен бөлісүіміз керек дегендей (Это наше, это наша нефть, почему мы должны делиться с другими регионами?)?
Орак Сарбопеев
Мен жауап берейін, ол адам болғасын ол қай қайсысында да әркімнің өзінің пиғылы болады. Бірақ біздер мемлекеттік орган ретінде (Я отвечу на ваш вопрос, сколько людей, столько и мнений. Однако мы, как государственный орган), как государственный орган, как акимат мы говорили и говорим, что нефть принадлежит народу. Правильно?
Я так говорю, потому что я в 1994-м поработал в нефтянке. То же самое касается зарплаты шахтеров, зарплаты хлеборобов. Каждый должен зарабатывать по труду. Нельзя говорить, что нефтянику труднее, а шахтеру легче. Или тот, кто на бахче сидит, тому труднее. Вот сейчас мы эту работу ведем и доказываем людям, что это не так.
Местничество где-то в глубине души, может, у кого-то и есть. Но для того мы и есть, чтобы сегодня сказать, что есть понятие государство, есть понятие Казахстан. Нас 16 миллионов, а не 120 тысяч. Эта работа идет, и люди это понимают. Оралманов в Озене 25 тысяч, это 1/5 часть. В том же Мунайлинском районе 46 тысяч оралманов, однако там не бастуют.
Так вопрос ставить нельзя. Такого не было. Но мы с этим работаем, поскольку это наш вопрос, вопрос госорганов, вопрос идеологии.
Нурлан Еримбетов
Рахмет.
Бекболат Тлеухан
Біріншіден, мына клубтың атқарар рөлі үлкен болады деп мен өз басым ойлаймын. Рахмет, осы бәріміздің басымызды қосқандарыңызға.
Енді айтқым келеді, мысалы, еңбек саласында болатын әртүрлі тартыстардың болуы, бұл заңдылық нәрсе.
Бірақ, енді маңыздылығы жағынан, салдары жағынан тұрақтылық пен ұлттық қауіпсіздікке тікелей әсер ететін кейбір салалар бар, бұл мұнай саласы, мемлекет үшін стратегиялық сала. Әлемдегі мұнайлы елдердегі геосаяси ойындарға біз бәріміз куәміз. Дауға байланысты айтатын болсақ, егер егесіп отырған екі тарап қарама-қайшы пікір ұстанып отыр, ешқайсысының онша қайтқысы жоқ, бірақ кез келген нәрседе әріптестерде ереже болады.
Екі адам шахмат ойнаған кезде айтамыз, ферзь былай жүреді, пешка былай жүреді, король былай жүреді, офицер былай жүреді дейміз ғой. Сөйтіп отырғанда орта жолдағы адам айтса, жоқ, енді қазір мына сағат бірден 10 минут кеткеннен бастап менің ферзім король сияқты жүреді, ал пешкам офицер сияқты жүреді деген нәрсе ол ары қарай тек Остап Бендер ғана ойнайды. Иә, солай болады. Сол сияқты кез келген нәрсе өзі қоғамдық ереже, заңға сүйеніп отырып жасалады.
Міне, үкіметтің 1,8 коэффицентін талап етіп отыр ереуілшілер жағы. Ал енді Қаражанбасмұнай айтып отыр, мен енді ең төмен күн көріс көрсеткіші негізінде олардың айтып жатқан жағдайы да дұрыс. Иә, екі жақта аргументтерін көлденең тартып отыр. Бұл жерде даулы талапты орындап қалған жағдайда, білесіз бе, бұл жер тек қана экономикалық жағдайды айтумен шешілмейді проблема. Экономикалық тұрғыдан шешілетін проблема емес. Өйткені, осыдан кейін бір талап қойылғаннан кейін, екінші, үшінші талап қойыла беретін түрі бар. Тура осы жағдай жаңа Бөкең айтып отыр, Парламент қабырғасында көтерілген жоқ деп. Негізі, Бөке, бұл мәселе Парламент қабырғасында көтерілді, бұл мәселеден әңгіме болды. Сол кезде тура мен, жаңа Олжас Құдайбергенов айтқан секілді, мен де басында, осы шынында да бұл қалай деп жұмыс беруші тарапқа қарай өзіміздің наразылығымызды айта бастаған кезімізде, істің түбіне үңілген кезде бұның ар жағында басқа бір иістер шығатынға қатты ұқсайды. Бірақ, енді жұмыс беруші тарап, яғни үкімет жағы осындай келіспеушілік туған кикілжіңдерде, тіпті өзінікін дұрыс деп тұрған жағдайдың өзінде, принципке салынбай, ерегісті шиеленістірмей шешудің барша жолын іздестіру ләзім деп ойлаймын. Осыдан келіп әлеуметтік-экономикалық заңнаманы жетілдіру жағдайлары, жаңа Тимур Асқарұлы айтпақшы, мұндай мәселелерді шешуді кешенді түрде қарастыру қажет, яғни экономикалық мәселелер емес, әлеуметтік рухани даму мәселелеріне назар аудару керек деп білеміз.
Құрметті әріптестер, ереуілшілердің талаптары экономикалық заңдылық тұрғысынын дұрыс болмаған жағдайдың өзінде оларды сыртқа теуіп, бетімен тастауға болмайтындығын біз көріп отырмыз.
Олардың өз азаматтарымыз екенін әсте естен шығармауымыз керек.
Бұл талап компанияға да, ауданға да, облысқа да, үкіметке де, басқасына да қойылады. Оның үстіне, ең бір қиналатын нәрсеміз, кейбір саяси топтар, жігіттер, бұл жерде мәмілегерлік қызмет атқармай, бір ортақ пікірге келетін қызметтердің атқарудың орнына, отқа май құйып, бір арзан саяси ұпай жинаумен әуре болып отырғаны, өте бір адамның жүрегін қынжылтатын нәрсе.
Үкімет тарапынан да қазір осы мәселенің егжей-тегжейлі зерттеген шешуші ұсыныстар көрінбей тұр. Әділет партиясы екі талапты саралай келіп, ұсыныс жасаймын деп талаптанып жатқан жағдай бар.
Тағы бір мәселе, кейбір саяси күштердің экономикалық кикілжіңдерді пайдаланып, ұлттың бірлігіне көлеңке түсіріп, писхологиялық шабуылдар ұйымдастырып жатқаны өте қорқынышты нәрсе.
Мысалы, жеріміз бай, байлығымыз бізге ғана тиісті. Танысаң андаймын, танымасаң мұндаймын деген сияқты әңгімелер. Осы сияқты тоғышар көзқарасты әлеуметтік сеть арқылы елдің санасына сіңіру, бұл біздің тәуелсуздігімізге үлкен нұқсан келтіретін нәрсе.
Екіншіден, бір нәрсе сіздерге, жігіттер, айтатын нәрсе. Біз әлі өтпелі кезеңде екенімізді әлі есімізден шығармауымыз керек. Жүздеген жылдар бойы қалыптасқан мемлекеттерге қоятын талапты тәуелсіздігін алғанына жиырма-ақ жыл болған мемлекеттің беліне тастай салу ол өте орынсыз нәрсе деп ойлаймыз.
Сосын, жалпы бұл мәселе, жаңағы біздің елге тиісті, бұған иеміз деген нәрсе - это уже удар ниже пояса, бұл әдемі нәрсе емес.
Сосын айта кететін нәрсе, ұлттық мемлекеттік идеологиялық жұмыстың ақсауының, сананың саяздануының, тайпалық деңгейде қалуының айқын көрінісі ғой. Бұған қарсы идеологиялық, құқықтық тұрғыдан жаңа жасап жатқан жұмыс ақсап тұр. Жаңа сіз бір нәрсенің шет жағасын әдемі бастап келе жатырсыз, ел сөзін тыңдайтын ақсақал бар ма деп айтып отырсыз ғой. Осы ақсақалдардың жұмыстарын атқаратын адамдар қайда, біздің идеология қайда?
Баяғыда білесіздер ғой, БАМ деген кезде «рельсы упрямо режут тайгу» деп өлең айтып тұрып, елдің санасына әсер еткен кезеңдерді басымыздан өткердік қой. Сол сияқты идеология мәселесінде, бұл мәселе мүлдем жұмыс істеп жатқан жоқ. Бұл экономикалық тұрғыдан, қазір төбесінен алтын құйып қойсаң да қояйын деп отырған ешкім жоқ.
Сосын, Ресейдің саяси сарапшы жігіттері айтып отыр, бұның ар жағында сыртқы күштердің иісі шығады деген менің бұған әлі дәлелім жоқ, Николай Стариковқа қарап отырсаңдар, бұл арада тағы да бір мәселе бар.
(Во-первых, мое личное мнение - миссия клуба, безусловно, важна. Я так думаю.
Спасибо, за то что всех нас пригласили.
Я говорил однажды, что разногласия в сфере труда - это нормальные взаимоотношения, которые регулируются законом.
Но есть важные отрасли, такие, как нефтегазовая, которые непосредственно могут влиять на стабильность и национальную безопасность государства, так как эти отрасли имеют стратегическое значение. Мы все свидетели происходящего в нефтяных странах мира. В данном случае, противостоящие стороны имеют совершенно противоположные мнения. Никто из них не хочет сдаваться. Но, в каждом споре бывает золотая середина (какое-то решение ситуации).
Когда два человека играют в шахматы, мы говорим, ферзь ходит так, пешка так, король вот так, а офицер таким образом. То есть правила известны и предсказуемы. И всякое изменение правил – если, к примеру, кто-то заявит: когда часы покажут 10 минут второго, мой ферзь будет ходить как король, а пешка станет офицером – превратит ситуацию в непредсказуемую игру Остапа Бендера.
Каждое общественное явление имеет законодательный аспект.
Забастовщики требуют от Правительства 1,8 коэффициент. А «Каражанбасмунай» говорит, у нас самый высокий прожиточный минимум. И они тоже правы. Обе стороны приводят весомые аргументы.
Если решить вопрос в пользу забастовщиков, знаете, проблемы не закончатся только решением экономической составляющей. После этого появятся второе, третье требования.
Этот вопрос, несмотря на то, что говорят, будто в стенах Парламента его не рассматривали, активно обсуждался, и не раз. Тогда я, как сказал Олжас Кудайбергенов, выразил недовольство работодателем. Но когда я решил заглянуть глужбе, то начал понимать, что за этим стоят некие негативные силы.
И потому работодателям и Правительству, даже если они правы, надо искать разные пути решения ситуации.
Необходимо решать социальные вопросы, как говорил Тимур Аскарович, надо комплексно подходить к этой проблеме, не только как к экономической ситуации, но и социально-духовному развитию общества нужно уделять гораздо большее внимание.
Уважаемые коллеги, даже если требования забастовщиков неправомерны с точки зрения закона, мы не можем их подвинуть в сторону и оставить на произвол судьбы. Это наши граждане, и мы не должны забывать об этом.
Требования будут ставиться и перед компанией, и перед районом, областью, Правительством. К тому же, вызывает опасения тот факт, что некоторые политические течения, деятели, вместо того, чтобы прийти к одному общему мнению, разжигают внутренний конфликт, тем самым набирая себе дешевые очки. Это очень настораживает.
Со стороны Правительства тоже пока не видно решения этой проблемы. Партия «Адилет», изучив обе стороны, хочет внести свои преложения.
Еще один момент, некоторые политические силы, используя экономические разногласия, бросают тень на единство народа, организуют психологические атаки, и это очень страшно.
Во-вторых, мы не должны забывать, что еще находимся в переходном периоде. Ставить требования, как перед столетними государствами, стране, которая только недавно обрела свою независимость, мы считаем, это недостойно.
И еще одно, слабое развитие национальной идеологии, государственности - все это признак низкого сознания наших граждан. Сейчас вы специально затронули одну немаловажную вещь, есть ли аксакалы в нашей стране, которые бы прислушивались к народу. Где люди, которые исполняли бы их роль, где наша идеология?
Раньше, вы же знате, во времена строительства БАМа, пели песню - рельсы упрямо режут тайгу, и таким образом действовали на сознание людей. Вот в этом вопросе такой идеологии нет совсем. Даже если всех озолотить, от этого ситуация не поменяется.
И потом, российские политологи, эксперты говорят, что за этим стоят внешние факторы, хотя у меня нет доказательств.
Нурлан Еримбетов
У меня вопрос. Ответят, возможно, наши эксперты. Есть ли внешний фактор? Может это выгодно, какой-то там стране, чтобы мы стали слабее? Или может быть, это дела больших криминальных структур? Если вы скажите, что этого нет, я этот вопрос закрою.
Орак Сарбопеев
Этого вопроса нет. Сейчас такая ситуация, у уволенных работников Озенмунайгаза нет лидера. Лидера нет, есть понятие толпы. Поэтому даже сесть за стол переговоров, пойти с кем-то на контакт они не могут. Но есть люди, вот эти внешние факторы, допустим, с той же Алматы приходят и дают внешнюю информацию, что сказали в Европе, что сказали ещё где-то.
Ту идеологию, которую я веду, которую ведет наше государство, где мы говорим: такого общего понятия, что вот это все наше, такого нет. Но всем рот не закроешь. Если из тысячи человек один кто-то выкрикнул, это не значит, что это мнение всего населения.
Тимур Кулибаев
Там есть такой аспект. Там много оралманов, и они никого не знают. Контакта нет. Основные у них свои лидеры неформальные. Они молодые ребята, нашего возраста. Политических требований у них нет никаких. У них есть экономические требования. Они приехали. В каждом ауле свой аксакал. А наших местных они не знают просто.
Куаныш Султанов
Қайырлы күн. Осы бүгінгі мына ашық әңгімеге шақырғандарыңызға үлкен рахмет айтамыз. Самұрық-Қазынаның басшылары өздеріңіз бастамашы болып ұйымдастарғандарыңыз бұл өте жақсы пікір ұялатады. Яғни сіздер ешқандай қиындықтан қашып отырған жоқсыздар, ешқандай болатын жайлы жайсыз әңгімеден қашып отырған жоқсыздар, қандайда болса пікірлесіп, біздің қоғамымызда орын алып жатқан жағдайларды, соны шешейік деген ниет пиғылдың өзі бұл жалпы біздің қоғамымыздың да, мемлекетіміздің және де мемлекеттік институттардың, немесе жаңағы тікелей Самұрық-Қазынаның өзінің даму барысындағы жақсы ниет деп есептеймін.
Қазір және мен осында келердің алдындада көптеген жаз бойы бірталай баспасөз материалдармен, бір аз адамдармен сөйлесіп бүгін сіздердің әңгімелеріңізді тыңдадым осы екі страт құрылып келе жатыр работники и работодатели, формируются две страты.
(Добрый день. Спасибо, что пригласили сегодня на открытый разговор. Это очень хороший показатель, что само руководство Самрук-Казыны инициировало такое начинание. Значит, вы не избегаете никаких трудностей, неудобных разговоров. В любом случае, сообща готовы решать проблемы, назревшие в нашем обществе и это очень хорошее немерение, я считаю.
До этого, я на протяжении лета общался со многими журналистами, людьми и послушал также вас. Сейчас формируются две страты. Работники и работодатели).
Правильно вы, Тимур Аскарович, заметили, что при Советском Союзе, там действительно был большой идеологический опыт. Это не ностальгия по прошлому, а признание действительных результатов.
Сейчас, с одной стороны работники, с другой стороны работодатели, и они друг к другу часто выступают оппозиционерами. Надо очень серьезно подумать. Если вы, как сейчас сказали, начали вводить должности заместителя руководителя по социальным проблемам – это надо приветствовать, это отрадно. Я считаю, что это решение вопроса. Это создает условия для диалога, и не только тогда, когда что-то произошло, что-то случилось. Этот институт по вопросам социальных проблем должен планировать работу и заранее, в соответствии с нашим законодательством разрабатывать программу с тем, чтобы не допустить, опередить такие конфликты.
Они могли бы сыграть вот такую соединительную роль между этими стратами. И тогда это помогло бы решению многих вопросов.
Только что обсуждали, ищем аксакалов, кто кого будет слушать. Если государство, если официальные наши институты будут с людьми работать, они будут знать людей, люди будут знать их.
Булат, в юности помнишь, в Караганде в 89-м году, когда была забастовка шахтеров, они тогда признали только тех работников, которых лично знали, с которыми имели контакты, с которыми общались. Тогда они пришли к диалогу.
В плановом порядке эта работа должна развиваться. Они должны разъяснять. Вот сейчас мы говорим, 6 раз увеличивали заработную плату, или они претендуют на коэффициент, но то, что этот коэффициент полагается работникам вредного, опасного производства, они не знают. Им толком в свое время никто не разъяснил. Руки аппарата до этого не дошли.
Если у вас будут эти подразделения, которые будут заниматься социальной разъяснительной работой, они бы каждый день ему говорили бы, ты подписал такой контракт, ты подписал такие условия, и ты ни на что претендовать не можешь. Речь идет о более цивилизованном подходе – о выполнении своих обязательств. Это все предусмотрено в Трудовом кодексе.
И ещё насчет оралманов. Это общегосударственная наша политика, друзья мои. Конечно, с ними не так просто. Я вам говорю не просто понаслышке. Я сам этими вопросами занимался и отчасти сейчас приходится. Я когда работал в Китае послом 6 лет, в Китае 1,5 миллиона наших соотечественников-казахов, и видя уровень образованности наших рабочих, уровень менталитета наших людей и у них, это имеет совершенно разные показатели.
Что касается Мангыстауской области, сейчас там всего 520 тысяч жителей. Из них 106 тысяч – это оралманы. Да, есть проблемы. Надо, наверное, смотреть какие-то квоты. Туда приехали люди не только из Туркмении, приехали из Ирана, из Ирака, из Афганистана. В Афганистане нет ещё среднего образования. Если наши рабочие закончили в Москве Губкина, приехали работать на нефтяных промыслах, о чем можно ещё говорить?
Эта классификация должна разрабатываться, теми же институтами, о чем я уже сказал.
Еще, если кого-то критиковать, надо говорить предметно. Я никого не защищаю. Но то, что в Мангистауской области реабилитационные центры создавались для оралманов, руководство области, совместно с руководством компании «КазМунайГаз», с другими создает условия, это надо отметить.
У нас по всему Казахстану за годы нашей независимости прибыло около 1 миллиона человек. И мы перед государством тоже этот вопрос ставим, чтобы решали вопрос оралманов. Другое дело, их адаптирование к нашим условиям жизни. В конце концов, необходимо ставить квалификационные требования и привлекать их на ту работу, где они могут решать вопросы.
Нурлан Еримбетов
Спасибо.
Предупреждаю, у нас где-то минут 10-15 остается. Будьте краткими, будьте четкими. Соблюдая гендерное равенство, хочу предоставить слово Маржан Аспандияровой.
Маржан Аспандиярова.
Спасибо. Приветствую создание клуба. И хотела бы обратить внимание на то, что модератор вначале сказал, что не нужны отчеты. Сейчас есть сложная, можно сказать критическая ситуация и нам нужно искать выход из неё.
К сожалению, данный дискуссионный клуб не решает проблемы. Обсуждать их, безусловно, нужно. Хотим мы, или нет, но снова возвращаемся к позиции государства по этой ситуации.
Конфликт не в этом году родился. Мы ездим туда, к слову представителя Казмунагаза, просто чтобы там появиться и какие-то дивиденды там получить. Вы заблуждаетесь.
Эти люди звонят рано утром, поздно ночью, когда полиция, КНБ применяет к ним неправомерные методы. Когда они оказываются в ситуации, что государство не защищает их права, и они оказываются за бортом жизни, они вынуждены искать поддержки у тех, кто откликается на их просьбы. Вчера ночью у меня был разговор с этими людьми, с бастующими, если бы их пригласили сюда, они бы приехали, им было бы что сказать.
Что нужно делать сейчас? Мы говорили свою позицию. Нужно создавать комиссию на правительственном уровне. Попытки создать примирительную комиссию, арбитраж провалились. Почему министерство труда и социальной защиты не дает свои конкретные предложения по решению этого вопроса? Почему правительство молчит? Почему в любой цивилизованной стране премьер-министр, президент прерывают свои визиты, приезжают к тем людям… Там посмотришь, локальный конфликт, 30-40 человек, какая-то проблема, государство вмешивается, считает необходимым защитить своих граждан.
У меня статистика. За этот период 1151 уволенный, 45 человек – административный штраф. Это по Жанаозеню. По Каражанбасу – 680 уволенных, подожжен дом сотрудника компании, 10 человек избитых, 1 сотрудник погиб на рабочем месте, 3 сотрудника осуждены. На 6 лет, на 1 год. Вы знаете, Соколова и Абенов. Есентаев – 200 часов исправительных работ.
Только что представитель министерства юстиции говорил, какой у нас прекрасный Трудовой кодекс. К сожалению, я этого сказать не могу. У наших государственных служащих нет возможности излагать другую точку зрения. Они не могут это делать.
Но дело в том, что Трудовой кодекс, пусть даже списанный с лучших российских или западных образцов, сегодня не дает нормального баланса между позицией работодателя и работника.
Ведь никто сегодня не сказал о том, что были грубо нарушены нормы коллективного договора между АО РД КазМунайГаз и самим коллективом. Не был соблюден целый ряд статей Трудового кодекса. Суд ручной, естественно, никогда не защитит права рабочего, потому что он в этом городе живет, в этом регионе работает.
Аға, сізді мына әлеуметтік мәселесі жөнінде орынбасарлар болады, қабылданады деп мына Құлыбаев мырза айтып отыр. Мен бұған еш бір үміттенбеймін. Өйткені, ол қызметке кім алынады, ол қызметке компанияның жанында жүрген басшылар қабылданады. Ол қайткен күндеде солардың қол шоқпары болып, солардың қол астынан айтқанынан бір ауыз, бір қадам жасай алмайтын адам болады.
(Аға, вот господин Кулибаев говорит, что будут назначаться заместители по социальным вопросам. Я абсолютно не надеюсь на это. Потому что, кого назначат на эту должность? На эту позицию определят своих людей, которые всегда будут послушно исполнять их распоряжения).
Сейчас, немедленно, здесь присутствует достаточное количество людей, которые имеют вес и влияние. Вы говорите: среди бастующих нет людей, которые могли бы вести разговор на паритетных условиях. Хорошо. Вы не хотите прибегать к посредничеству политических партий. Но есть другие какие-то авторитетные, влиятельные люди в обществе, которые могут выступить модераторами в этом процессе. Это примирительная комиссия, переговоры должны вестись на правительственном уровне, она должна работать на паритетных началах.
Этот вопрос должен быть заслушан открыто в Парламенте. Есть соответствующая комиссия. Вся работа должна проводиться гласно, прозрачно, с равномерным, паритетным освещением в СМИ.
Сегодня, к сожалению, одна сторона.
Если сегодня я вынесу из этого разговора, что представители компании, Парламента готовы участвовать в этом вопросе, но не для того, чтобы просто подискутировать…
Вот сейчас эксперт сказал, что конфликт идет на спад. К большому сожалению, я этого сказать не могу. Не надо нас упрекать, что мы в этом заинтересованы. Абсолютно нет. Мы в этой стране живем.
Сегодня господин Кулибаев говорил, они приехали, у них есть свои лидеры, у них есть свои интересы. Так нельзя говорить. Это наши сограждане. Они приехали в эту страну по приглашению действующего Президента, они приехали с надеждой, что на своей исторической родине они найдут работу, найдут защиту своих прав. Сегодня государство им этого не дает.
Поэтому, подчеркиваю, комиссия на правительственном уровне. Если сегодня министерство труда и социальной защиты, депутаты парламента, правительство не могут решить этот конфликт, который вы называете локальным, а он далеко не локальный, это конфликт чреват, есть большая опасность, и будет очень жаль, если Жанаозен повторит судьбу Сатпаева, Аркалыка, Жанатаса, Каратау и т.д.
Нурлан Еримбетов
Спасибо. Дело вот в чем. Не было клуба, біздің басымызды қоспайсыздар (нам негде было дискутировать). Клуб создали, а давайте пойдем туда. Бір қанағат деген болу керек (должен же ведь быть всему предел). Ну почему вы наше дело начинаете на корню вырубать?
Мы выросли из Айт-парка, где один человек сидит и пять журналистов, вырастаем на такой уровень, кішкене қанағат болу керек сияқты деп есептеймін (я думаю, что всему должен быть предел). Вы сейчас с самого начала сказали, здесь нет никого, кто что-то решает. Но здесь есть люди, которые придут к тем, кто решает.
Прошу кратко, и рекомендации, что делать?
Олжас Худайбергенов
Вот этот инцидент он высветил одну проблему, по которой я хотел бы дать свои предложения.
Озенмунайгаз, себестоимость добычи нефти – 75 долларов. Грубо, 35 долларов – это сама себестоимость, и ещё сверху 40 – это социалка. Компания несет расходы на поддержание социальных проектов в городе. Вроде бы схема сейчас всех устраивает. Но на самом деле есть определённые ошибки. Из-за такой политики поступления из республиканского бюджета в бюджет самого города, действительно, сокращаются. В надежде на то, что эти деньги будут получены от компании. Когда акимат пытается какой-тот проект реализовать, он опять же надеется на ту же компанию. И эта надежда она доходит до верха от низа. Все понимают, что у компании можно что-то попросить.
Сама компания, когда она говорит, что она реализует проекты, естественно под эгидой акимата, все равно возникает ощущение, что государство ничего не делает, а делает конкретно эта компания.
Лучше сделать так – компания платит все налоги, перечисляет необходимые средства в бюджет, а из бюджета уже идет в госорганы и госорган сам, напрямую реализует все проекты. Тогда у людей будет ощущение, что государство само выполняет все эти проекты.
Миран Мауленов
Уважаемые участники клуба, было много сказано о причинах, о текущей ситуации, но мало говорилось о предложениях. Что делать, в итоге?
Говоря о государственном подходе, министерством экономического развития, совместно с акиматом Мангистауской области разработан проект долгосрочного плана социально-экономического развития города Жанаозен до 2020 года.
Проблемы, которые были озвучены, это перенаселенность города, монофункциональная экономика, недостаточная развитость инженерной и коммуникационной инфраструктуры и, соответственно, социальная обстановка. Вот этот долгосрочный проект плана как раз разбит по этим критериям. Идет направление – решение проблемы перенаселенности города. Диверсификация экономики, снижение зависимости от нефтегазовой отрасли.
Нурлан Еримбетов
Поздно, но начинаете что-то делать. У меня просьба, передайте, чтобы министерство экономики разрабатывало планы развития этого региона не в кабинетах, пусть туда поедут, походят своими ногами. Это мое пожелание им. А то смотрят в бинокль и пишут план.
Короткие предложения, что делать?
Данияр Ашимбаев
Мы пришли к тому, с чего начали. Проблема перенаселенности города не пропадает. Понятно, что по политическим причинам никто не пойдет на отказ от дальнейшего въезда оралманов. Хотя введение образовательных, профессиональных квот для приезжающих было бы логично, понятно, что эта мера через законодательство наше не пройдет. Расселять тех, кто приехал, понятно, тоже никто не будет. Решать эту проблему очень сложно.
Озенмунайгаз, это самая социально обеспеченная компания в республике, сопоставимая с компаниями Сибири по зарплате, по социальному пакету, по инфраструктуре. Логичный вопрос, те же павлодарские алюминщики, чимкентцы, жамбульцы получают намного меньше чем жаназеньцы. Программа развития города сопоставима с бюджетом области.
Как сейчас сказали, себестоимость добычи нефти в Жанаозене – 75 долларов. При нынешней мировой цене компания рентабельна. А цена упадет – самая главное предприятие окажется убыточным. Вопрос не в том, чтобы накачивать дальше деньгами Жанаозен, а в том, чтобы выработать нормальный механизм решения этих споров. Нужно трудовое законодательство.
Мухтар Тайжан
Я не буду благодарить, что создан такой клуб. Это хорошо, это нормально, когда депутаты говорят, как депутаты. Оппозиция говорит, как оппозиция. Эксперты, как эксперты. Это совершенно нормально. Раз вы нас пригласили, мы же не можем приехать и хвалить вас теперь. Это первое.
Теперь второе. Мне кажется, что нужно там усиливать социальную работу и сокращать расходы Казмунайгаза. Потому что задолженность КазМунайГаза внешняя сейчас сравнима с задолженностью всей банковской системы страны. Задолженность КазМунайГаза – 15 млрд. долларов, по данным журнала Эксперт. А банковская система должна вовне сейчас 17 млрд. Нужно посмотреть, может быть, сократить другие расходы КазМунайГаза и усилить социальную направленность своих расходов? Вот мое конкретное предложение.
Булат Абилов
Первое. Самый важный вопрос – нужны политические реформы. Я думаю, руководство страны не готово, но без них такие конфликты решаться не будут. И ещё раз, нужен многопартийный парламент, нужны свободные СМИ, нужно сильное гражданское общество, нужно сильное трудовое законодательство, сильные профсоюзы, ответственные работники, работодатели, тогда ситуация будет кардинально меняться.
Что касается сегодня, то мы видим, что партия Нур Отан со своими обязанностями не справилась. Их не было там. Вы даже 10 замов завтра сделаете по социальным вопросам или по воспитательной работе… Был Советский Союз, были комиссары, были комсорги, все это развалилось. У нас 20 лет компартию заменяет Нур Отан, тоже ничего не будет…
Тимур Кулибаев
А Греция сейчас разваливается?
Булат Абилов
А Греция это чуть другие проблемы. Давайте на себя посмотрим. Мы сейчас можем сказать, что во всем мире коррупция, но наша страна по коррупции во второй сотне. Мы можем сказать, во всем мире свободы слова нет, но наша страна во второй сотне по свободе слова. Так что вопросов много. И то, что сегодня у некоторых нервная реакция на выступление Маржан, мне, честно говоря, смешно. Ну, пригласили, давайте послушаем. Кто-то говорит, не надо митинг устраивать. Здесь никто митинг не устраивает. Мы спокойно обсуждаем вопросы, которые касаются нас, граждан страны. Мы такие же налогоплательщики.
Что касается конкретно Жанаозена – надо садиться, там есть лидеры, там есть люди, которые хотят обсуждать, тот же Жак Аминов, которого судят, который больной сахарным диабетом и когда он сидел, ему не давали лекарства. Это наш активист.
Нужно восстановить всех работников, которые были уволены, как бы это не было тяжело Самрук-Казыне, КазМунайГазу, кому-то… Покажите, что вы сильные, что вы контролируете ситуацию, что у вас есть благородство, в конце концов. Это те же граждане нашей страны. Ещё раз, это офис, все, что здесь делается, микрофон, который я держу, куплен благодаря труду этих людей. Нужно уважать тех людей, которые сегодня на жаре вынуждены голодать или бастовать.
Что касается других вопросов, по экономике – огромные расходы на добычу нефти. От 40 до 70 - расходы КазМунайГаза на тонну абсолютно завышены. Мировые компании - в 2-3 меньше затраты. Если взять Шеврон, то 10 долларов, по моему. Если взять китайцев, то там 16 долларов было на тонну. КазМунайГаз -просто заоблачные цены на добычу нефти. Мы не будем говорить социалку ещё раз, внутри много непрофильных активов, много расходов, много заемных средств. Куплены некоторые активы, не совсем эффективно. Компания должна показать, что она работает на граждан Казахстана, социально ответственная компания. Мы этого не видим.
Ещё раз, цифры за прошлый год, социальные проекты за 5 лет сократились в 2 раза. Имею в виду финансирование.
Нужны площадки, нужны открытые СМИ, чтобы эта проблема обсуждалась. Тогда будет решаться. Спасибо.
Куаныш Султанов
Друзья. Я считаю, что сегодняшняя площадка у нас удалась. Она необходима. И позитива здесь очень много. Не надо от этого отказываться. То у нас не было возможности что-то сказать, теперь появилась возможность, и мы начинаем её отвергать. Здесь мы высказываем свои предложения, обобщив, пусть соответствующие органы делают выводы, разрабатывают соответствующие нормативные документы.
Я конкретно предлагаю, руководству Фонда «Самрук-Қазына», совместно с министерством нефти и газа и другими органами разработать единую прозрачную систему оплаты труда. Имею в виду большую разницу между зарплатой работников, топ-менеджеров, других категорий и независимо от формы собственности, включая все нефтяные компании.
Мне кажется, необходимо посмотреть систему управления. Разведка Добыча КазМунайГаз находится здесь, тогда как вся работа там. В общем-то, эти вопросы надо тоже иметь в виду.
Бекболат Тлеухан
Мен қысқа ғана айтуға тырысайын, Нұреке. Бұл мәселені, бұл айтқан проблеманы тек қана әлеуметтік жағдайға тірей беру дурыс емес деп ойлаймын. Өйткені, қай бір мұнайлы елдерде болып жатқан конфликтілердің бәрінде әлеуметтік жағдайдан емес. Ливияда әлеуметтік жағдайдың төмендегеннен болған шаруа емес. Оның аржағында саяси ойын жатқанының біз ескеруіміз керек, ол бір нірсе. Екіншіден, ыстықта қиналып жатыр, Жаңаөзенде елдің жағдайы ауыр дегенжағдайы жоқ, Шымкентте де мақташылардың маңдайы шылқып жатқаны шамалы, Қызылорда да елдердің рахаттанып жұмыс істеп шаршап жатқаны шамалы. Әр жерде өзіндік проблемалар бар негізі.
Содан соң, бұл жерде оралмандардың мәселесін кірістіру, былайша айтқан кезде, осы қазақтың, қазақ тарихында бурын соңды болмаған, өзінің тарихы отанына қандастардың қайтуы дейтін ғажайып нәрсені ақыр аяғында осындай нәрсеге қарай, саясатқа бұрудың ар жағында біздің ұлттық тұтастығына деген үлкен қауіп болып жатқанын білеуміз керек. Сондықтан, бұл мәселені шешудің бір тетігі сөз жоқ. Әрине, жаңағы экономикалық қарым қатынастар, еңбек заң намасындағы өзгерістер сияқты нәрселер, өз алдында алдымызда тұрған мәселе. Бұл жерде бұл мәселені шиелестірмей идеологиялық тұрғыдан, сосын түсіндіру насихат тұрғысынан, халықтың көзін ашу тұрғысынан, біреу біреудің положениясында бұл жерде міндетті түрде кіру керек. Бұл жерде жумыс берушіде, жұмысшыда өзінің положениясына кіретін жағдайға, көзін ашатын, сондай идеологиялық жұмыс атқарылмай, қазір тағыда қайталаймын төбесінен төменге қарай алтын қуйып қойсаңызда бұл жерде толпа дейді ғой, тобырдың әбден қаны қызып алған жағдайына кірісіп алған адамдарды тек қана оның жүрегіне кіріп барып тоқтатудан басқа еш қандай амалын көріп тұрған жоқпын.
(Я постараюсь высказаться вкратце, Нуреке. Этот вопрос, эту проблему не стоит рассматривать только с социальной стороны, я думаю. Потому что, все эти конфликты в нефтяных государствах происходят отнюдь не из-за социального положения. Ситуация в Ливии – это не из-за низкого социального уровня. Мы не должны забывать, что за этим стоят чьи-то политические игры. Это первое.
Во-вторых, разговоры вроде, жанаозенцам трудно в жару, у них очень тяжелые условия жизни, в корне неверны. В Шымкенте тоже хлопкоробы потом обливаются, и в Кызылорде люди особо не прохлаждаются. Да, конечно, в каждом регионе есть свои проблемы. И, потом, использовать здесь вопрос оралманов считаю неуместным. Такой исторический момент, как возвращение казахов на историческую родину, никогда не должен быть политизирован. Это, в конечном итоге, может вызвать угрозу для единства народа. Здесь не прозвучало какого-то одного конкретного предложения. Конечно, решение экономических взаимоотношений, внесение изменений в трудовое законодательство – это задачи, стоящие перед нами. Здесь было бы уместно проводить идеологическую работу, с точки зрения пропаганды населения, и постараться войти в положение друг друга. И работодатель, и работник должны прийти к общему пониманию и решению проблемы. Нужно достучаться до сердца каждого и попытаться остановить этот конфликт, иного выхода я здесь не вижу).
Орак Сарбопеев
Насчет того, что государство ничего не делает, это уже неправильно. Хотя бы нужно взять комплексный план, когда с бумаги уже реальные вещи люди могут видеть своими глазами.
Ещё, думать сейчас, что можно сколько угодно поднять зарплату и все станут миленькие, это тоже неправильно. Закон не ограничивает зарплату. Прекрасно, работодатель имеет возможность, пусть поднимает зарплату. Я, как аким города, мне было бы очень хорошо, если она была бы соизмерима с потребностями региона. Бюджетники, коммунальщики, нефтяники… Можно сколько угодно завозить помидоров по низкой цене, но цена будет все выше расти, ориентироваться на зарплату нефтяников. Я прошу своих оппонентов смотреть в корень, а не плавать наверху.
Каждое министерство приехало, увидело, внесло свои коррективы в этот долгосрочный план до 20 года. И он уже находится на подписании. Завтра эти цифры перейдут в реальность. Ещё раз прошу в корень смотреть. А звонок одного человека, это не значит, что так народ сказал. Я там, и любой человек может прийти, если может помочь чем-то, сесть, поговорить. Эти ребята там у меня во дворе сидят. Они придут, и мы вместе поговорим.
С Америки даже приезжали эксперты. Я их просил, если у вас есть люди, дайте, пожалуйста, нам своих специалистов. Есть казаховеды, законоведы, давайте посмотрим этот закон… Эти люди даже законы не открыли.
Давайте смотреть (к Булату Абилову) в корень проблемы, на месте… Вы сказали, я там месяц буду, вы не сможете там месяц быть…
В понедельник прилетайте…
Булат Абилов
В понедельник вечером мы будем у вас в городе.
Бекболат Тлеухан
Түбіне ұңілу керек… (Нужно смотреть в корень…)
Нурлан Еримбетов
Можно я свое мнение скажу. Даже я понял, что там происходит. Вы правильно сказали (к Ораку Сарпобееву), есть вещи, которые надо решать.
Тимур Кулибаев
Можно, я скажу. Поскольку мы были сами инициаторами, давайте подведем итоги.
Во-первых, абсолютно правильное замечание, что у нас очень низкая информированность общества о ситуации в Жанаозене. Я сегодня понял, формат нам надо переводить, профессионал на профессионала. Потому что, если среди профессионалов появляются политики, мы нагреваем накал разговора, уходим в другую плоскость. Мы, кстати, не против ваших предложений. Их надо обсуждать. Обсуждать в другой аудитории.
От «Самрука» зависит работа огромного количества людей. У нас 300 тысяч человек работает. Социальное самочувствие нашего коллектива – это очень важная вещь. Когда мы говорим, работодатель, работники – это такой юридический термин. У себя мы применяем - наши трудовые коллективы. Потому противопоставлять нас работникам никакого смысла нет, мы точно так же несем и моральный ущерб, и материальные убытки от всех тех негативных вещей, которые там происходят.
Руководство наших компаний провело огромное количество времени, разъясняя сотрудникам, доходя до каждого сотрудника, суть вопроса. Это тоже часть нашей информационной работы.
Вот вы высказали мнение, что может быть будут не очень эффективными действия, ели мы будем работать по социальному направлению, отдельно выделим людей. Ну, попробуем. Это наша возможность, мы попробуем. Если будут там недоработки – это то, над чем менеджменту, нам надо работать.
Что касается разделения оралманы – не оралманы. Мы так не говорим. Это наш народ. Мы, действительно, гордимся тем, что у нас страна прирастает. Вопрос в том, что должна быть социальная адаптация, они должны получить профессии, профтехобразование. Возможно, получив образование (у нас же кроме нефтяников других специальностей достаточно), поехать в другие регионы страны работать. Дать им эту возможность.
Каждый вопрос требует большого внимания. Мы сегодня хотели поговорить о том, что происходит в Жанаозене, и как, по мнению экспертов, можно помочь. Понятно, поскольку Булат Абилов партийный деятель, он предлагает политические мероприятия. Мы же обсуждали экспертные предложения.
Правительство сделало программу по развитию не только Жанаозен, - всего Мангыстауского региона. Мы будем там развивать и Актау, и Курык, и другие регионы для того, чтобы мы могли туда людей постепенно переселять.
В любом случае, Жанаозен сам по себе сейчас вопрос острый. Мы строили железную дорогу на туркменскую границу, предлагали, идите – работайте, зарплата 100 тысяч. Но не идут люди. Ждут, сидят, когда будет вакансия у нефтяников. Большой текучки нет, сами понимаете.
Формат обсуждения был приемлемый, корректный. Немного, конечно, мы в сторону отходили. Нефтяника спрашивать про политическое устройство страны, это достаточно бессмысленно. Мы понимаем, что политики сегодня использовали трибуну, чтобы свои политические взгляды осветить.
Следующую тематику предлагаем более экономического характера.
У нас сейчас идет большая работа по поддержке малого и среднего бизнеса, идет гуманизация законодательства в отношении малого и среднего бизнеса. Идет работа по Таможенному Союзу. Мы бы хотели, чтобы эксперты обсудили вопросы экономического характера – Налоговый кодекс, концептуальный подход к Налоговому кодексу, для того чтобы дать возможность инновациям, инвестициям в Казахстане, дать возможность развиваться малому и среднему бизнесу. И как работать с природной рентой.
Второе – это Таможенный союз. Поскольку мы вошли в Таможенный союз, хотелось бы понять (у нас практически уже годовой опыт будет работы в рамках Таможенного союза), что мы получили от Таможенного союза и что нам делать с нашим Таможенным кодексом. Как нам сделать так, чтобы он был удобный для наших граждан, для наших бизнесменов.
Я всех хочу поблагодарить, и даже тех, кто высказывал критику в наш адрес. Мы понимаем, что там не все в порядке. Не было бы там этих забастовок, если бы мы бы дорабатывали все до конца.
И мы понимаем, что, наверное, не все полностью от нас зависит, потому что социально-экономическая обстановка в регионе не зависит только от одного предприятия Озенмунайгаз. Есть комплекс многих факторов. И сейчас эти усилия, и акимат, и правительство предпринимают. Надеемся, что будут позитивные изменения. Народ почувствует их.
Спасибо за внимание.
Нурлан Еримбетов.
Спасибо всем.
Если я был некорректен, прошу прощения. Если был горяч, не судите меня. Холодным я никогда не был, это точно…
Есть начало!
Я увидел неравнодушие руководства «Самрук-Қазыны» и "КазМунайГаза", акима Жанаозена, политических деятелей, депутатов и экспертов.
Следующее заседание состоится через 3 недели.
До свидания!
|