КТО ЕСТЬ КТО В КАЗАХСТАНЕ |
Публикации | К читателям! | Об авторе | О Казахстане | Книги |
Политическая тусовка становится все более оторванной от масс
В Казахстане не хватает чиновников, способных возложить на себя груз ответственности за принятие решений. Такое мнение в интервью "Свободе слова" высказал политолог и главный редактор биографической энциклопедии "Кто есть кто в Казахстане" Данияр Ашимбаев. По его мнению, в стране образовался целый пласт нерешенных проблем, но в условиях "зимней спячки" и "виртуальности" казахстанской элиты решить их практически некому. – Как вы оцениваете сегодняшние силы казахстанской политической элиты? – Существует несколько пластов, которые можно рассматривать. Есть публичные политики, которых все видят, – это депутаты, партийные деятели, они, по сути, являются лидерами общественного мнения. Забавно, что сейчас сосредоточием их внешней политической борьбы стала социальная сеть Facebook. Этот факт очень хорошо характеризует виртуальность самой казахстанской политики: дискуссии идут, но ни к чему не приводят, партии выступают, но эти партии, кроме самих лидеров, никто не знает. Вырабатываются определенные тренды, появляются свои лидеры, кои обрастают группами поклонников, но если сравнить плоскость их дискуссий с теми трендами, которые присутствуют в общественном сознании и отражены в различных социологических опросах, сходство найти вряд ли удастся. У народа абсолютно другие ценности и интересы. По сути, все эти "верхние" дискуссии ни на что не влияют и во многом бессмысленны. Люди вращаются в своей сфере и совершенно не обращают внимание, что реальная ситуация в экономике, политике, в массовом сознании уже изменилась. Если заглянуть в Facebook, может сложиться впечатление, что в Казахстане, например, все поголовно выступают против Таможенного союза и ведут борьбу за патриотические ценности, тогда как у населения перед глазами сформировалась совсем другая картинка. Возникает своего рода параллельная реальность, и политическая тусовка становится все более оторванной от масс. Это первый пласт казахстанской элиты: формально мы его видим, слышим и даже рядом присутствуем, но к реальности он особого отношения не имеет.
– Сила есть, но ее не используют? – Да, и сила есть, и ум есть, но совместить это в одно и заставить людей сделать первый шаг очень сложно. – И как долго может продолжаться такое затишье? – Вполне возможно, что конъюнктура ухудшится настолько, что придется "резать по живому", подвижки к этому есть. Например, на многих модернизированных предприятиях висят кредиты за покупку оборудования, пополнение оборотных средств, а в итоге получается, что себестоимость их продукции выше мировых цен. Конъюнктура сегодня такова, что многим проще не работать. Тот же Кашаган – с запуском месторождения высвобождается огромное количество работников сервисных компаний. По прошлогодним оценкам это более 10 тысяч человек. Или, например, рост численности населения в Жанаозене: в 2011 году в городе было около 100 тысяч жителей, притом что город рассчитан на 50 тысяч, а количество рабочих мест не растет. За два года население выросло еще на 40 процентов, и вопрос трудоустройства стоит еще более остро.
– Какие политические группы влияния и отдельные высокопоставленные персоны сегодня диктуют правила в мире отечественной политики? – Ситуация сложилась довольно интересная. Прежняя система олигархов, которая у нас была в 90-х, уже не существует, а анализ новой системы практически никто не проводит. Если в целом взглянуть на государство, то можно увидеть, что оно заполняет многие сферы в политике, культуре, экономике, но назвать лиц, которые эти интересы выражают, очень сложно. В политическом, партийном поле мы видим, что сегодня, по сути, работает только одна партия – все остальные крайне слабы. Прозападный тренд, который некоторое время назад был в моде и в бизнесе, и в политической сфере, развалился на корню. "Левый", социал-демократический тренд еще не сформировался. В сухом остатке – один большой центр, как в свое время сказал президент в названии своей программной книги "Без правых и левых". Такая модель до сих пор и существует, только "правые" и "левые" ослабели окончательно. Государство заполнило собой всевозможные сферы, но сказать, что это был целенаправленный процесс нельзя – пришлось заполнять вакуум, который возник после развала всех прочих центров.
– 18 октября состоится XV съезд НДП "Нур Отан". По вашим прогнозам, какие заявления могут быть сделаны в ходе съезда? – Мне кажется, что этот съезд станет всего лишь одним из многих. Я не думаю, что будут сделаны какие-то принципиальные заявления или ротации. Программные же документы партии гораздо менее интересны, чем ее реальная работа. Если посмотреть на "Нур Отан", можно заметить, что партия всегда олицетворяла две политические роли. Во-первых, она консолидирует голоса президента и поддерживает его курс. Во-вторых, поскольку партия является составляющей в вертикали президентской власти, то среди главных ее задач – контроль, мониторинг, консолидация, работа с протестным электоратом и выстраивание системы обратной связи. Половина бывших руководителей проводила одну модель, другая половина придерживалась другой.
– Как, на ваш взгляд, в среднесрочной и долгосрочной перспективах будет видоизменяться казахстанская элита? – Особенность Казахстана в том, что у нас не было разрыва поколений, как в некоторых странах, которые полностью произвели ротацию и обновили состав элиты. У нас генетически сформировавшаяся политическая элита в определенной мере существует еще с конца XIX века. Меняются принципы общества, правила игры, но общие традиции остаются. Изучая архивы, можно наткнуться на сегодняшние фамилии: у кого-то отец был в свое время руководителем, у кого-то дед – видным деятелем. Есть своеобразная преемственность.
– Много в экспертных кругах сегодня говорится о необходимости развития неправительственного сектора. На ваш взгляд, насколько в Казахстане может прижиться общественный контроль? – На самом деле во многих сферах он уже существует. Однако проблема в том, что у нас система общественного контроля, не подкрепленная чьими-то интересами и серьезными фигурами, не может никуда двигаться. Понятно, что, если группа активистов соберется и решит проверить, как нефтяная компания выполняет экологические нормативы, ее просто выставят за дверь. Понятно и то, что есть определенный процент активистов, которые хотели бы этим заниматься. Однако проблема упирается в вопрос финансирования.
– На ваш взгляд, возможно ли появление в республике своего Навального? – В карикатурной форме – не исключено, однако к такому типу активистов у нас по большому счету относятся, как к маргиналам. Есть адвокаты, эксперты с активной гражданской позицией, но проблема в том, что многие из них либо уже были с кем-то ангажированы, либо ангажированы сейчас, либо производят впечатление людей не от мира сего. Все это влияет на восприятие тех заявлений, которые они озвучивают, причем довольно сильно. Понятно, что прецеденты могут быть, но российского феномена массовой общественной поддержки в Казахстане не возникнет. Все смотрят, кому это выгодно, и часто это очень легко читается. Для появления в стране своего Навального нужна настолько кристально чистая фигура, что в наших условиях она бы не выжила. – Можно ли утверждать, что казахстанцы в большинстве своем пассивно относятся к изменениям в политической жизни страны и решению социальных проблем? – Я бы не сказал, что казахстанцы пассивны. Уровень информированности очень высокий. Проблема в определенном недостатке пассионарности. Люди устали за что-то бороться, двигаться вперед, защищать свои права. Все, что сложнее схемы "купи – продай", дается с большим трудом: не хватает энергии. Есть отдельные очаги, но в целом социальная энергия масс находится на очень низком уровне. Да и в нашей истории единственный опыт успешной организации человеческих ресурсов в глобальном масштабе – это сталинский период. Тогда людей, которые ничего не хотели, кроме хлеба и зрелищ, заставили учиться, работать и строить светлое будущее. Причем светлое будущее в итоге построили, другой вопрос, какой ценой. Сейчас общество поддерживает какие-то инициативы, а вот воплощать их в жизнь практически никто не готов. Есть сферы, где наши граждане легко процветают – административная работа, торговля, культура, а вот строить экологически чистые заводы, запускать новые производства, работать над собой – только из-под палки. – Что, по вашему мнению, сегодня больше всего волнует казахстанское общество? – Предельно бытовые вопросы – безопасность, достаток, стабильность. Сейчас мы видим, что во многих районах вечером даже во двор страшно выйти, а поддержание нормального уровня жизни требует больших усилий: рабочих мест мало, цены и тарифы растут. Все хотели бы жить хорошо или хотя бы нормально. Поэтому народ в большинстве своем не волнуют вопросы о едином государстве, новом союзе или демократии, люди хотят простых ценностей.
| |
04.10.13 | "В стране много трудовых конфликтов, и, как показал Жанаозен, у нас нет нормальных систем их урегулирования" | |
03.10.13 | Вперед, в Средневековье? | |
02.10.13 | Какое общество – такое и мнение | |
27.09.13 | Издержки самолюбования | |
23.09.13 | Партия намекнула на деньги | |
20.09.13 | Нюансы годовщины | |
06.09.13 | Большая-пребольшая игра | |
30.08.13 | Имперское сознание | |
23.08.13 | Невидимые тяжеловесы | |
20.08.13 | Туризм: вечные проблемы, новые подходы |
Публикации | К читателям! | Об авторе | О Казахстане | Книги |
![]() |
![]() |
![]() |
|