КТО ЕСТЬ КТО В КАЗАХСТАНЕ
Данияр Ашимбаев

Киргизия нужна ЕАЭС для коллекции
Руслан Бахтигареев, ИА REGNUM, 11 ноября

До официального запуска Евразийского экономического союза осталось чуть больше месяца. Какие проблемы предстоит решить за этот срок? Увеличится ли количество участников ЕАЭС и кто попадет в число счастливчиков? Как отразится запуск интеграционного объединения на бизнесе? Об этом и многом другом корреспондент ИА REGNUM побеседовал с известным казахстанским политологом, главным редактором Казахстанской биографической энциклопедии "Кто есть кто" Данияром Ашимбаевым.

ИА REGNUM: На днях Казахстан посетил с официальным визитом президент Киргизии Алмазбек Атамбаев. Нурсултан Назарбаев по итогам встречи заявил, что Казахстан окажет необходимую техническую, конституционную и иную помощь Киргизии в вопросе присоединения к ЕАЭС. При этом, по словам Атамбаева, Казахстан выделяет Киргизии в качестве поддержки 100 млн долларов. Не станет ли Киргизия после вступления в ЕАЭС аналогом Греции в Евросоюзе, которой остальные страны постоянно оказывают материальную помощь в ущерб собственным экономикам?

– Перед тем как ответить на ваш вопрос, я бы хотел обратить внимание на один любопытный факт: когда в Казахстан приезжают главы России, КНР или Узбекистана, наш президент награждает их орденом "Алтын кыран" (орден Золотого Орла – знак высшей степени отличия Республики Казахстан. Этим орденом награждаются граждане за исключительные государственные заслуги перед Республикой Казахстан – прим. ИА REGNUM.). А Аскар Акаев (президент Киргизии с 1990 по 2005 г.) был кавалером ордена "Достык" 2-й степени (орденом Достык награждаются граждане за плодотворную работу по сохранению взаимного согласия в обществе, заслуги в укреплении мира, дружбы и сотрудничества между народами – прим. ИА REGNUM). Атамбаев же – кавалер ордена "Достык" 1-й степени. То есть это маленькая демонстрация того, как мы к ним относимся на самом деле.
Далее. Когда киргизам предложили вступить в ТС и ЕАЭС, что им самим по большому счету нужно, потому что вся экономика Киргизии – это рынок "Дордой", через который проходит китайский экспорт. В ответ они достаточно по-хамски выдвинули достаточно большой ряд условий – постройте нам то, постройте нам это, инвестируйте третье и подарите нам столько-то миллионов, и мы ваше предложение рассмотрим. Честно говоря, после таких вот запросов мне казалось, что тема интеграции с Киргизией отпадет вообще. Но ценность этой республики в том, что она (по своему, разумеется, мнению) находится в центре Центрально-Азиатского региона и представляет собой за счет этого некий ресурс, который всем бы хотелось иметь в коллекции. Ведь экономического смысла в инвестировании в Киргизию нет. Промышленность у них находится на зачаточном уровне, отток кадров превысил все мыслимые масштабы, а склонность местного населения проводить революции по поводу и без оного – уже стала притчей во языцех. К тому же мы сталкиваемся с проблемой совместной работы наших энергосистем, с проблемой киргизских гастарбайтеров, с контрабандой, идущей через Киргизию (что бы они там ни говорили, мы все прекрасно понимаем, что киргизская граница – понятие весьма условное).
Поэтому вовлечение Киргизии в интеграционные объединения – это вопрос коллекции. Чтобы было не четыре страны – Казахстан, Россия, Белоруссия и Армения, а чтобы было пять. Цифра пять и солиднее, и стильнее. Можно, кстати, гербом ЕАЭС сделать пятиконечную звезду. А без Киргизии – квадрат будет. Как у Малевича.
Что касается вашего вопроса, то киргизская экономика – это, по сути, две-три казахстанские или российские области. Поэтому какую-то глобальную дыру в наших бюджетах она проделать не сможет. Что касается прозрачности границ, то, я думаю, вопрос будет решаться. Если киргизы хотят жить в цивилизованном обществе, им придется играть по общим правилам. И идти им на уступки слишком долго никто не будет, так как любая интеграция важнее всего для самой Киргизии.

ИА REGNUM: Свое намерение о присоединении к ЕАЭС высказывает не только Киргизия, но и Таджикистан, а также, по некоторым данным, Донецкая и Луганские народные республики. Какова вероятность, что ЕАЭС пополнится этими участниками и не станет ли их вступление причиной ухудшения отношений с официальным Киевом для основных игроков союза?

– По поводу Таджикистана – отдельная тема: готов ли он сам вступить в ЕАЭС? Рано или поздно он, конечно, такую инициативу выскажет. Это так же понятно, как и то, что рано или поздно в ЕАЭС подтянутся Туркмения с Узбекистаном. Что касается ДНР и ЛНР, то с учетом их статуса – не вполне признанных республик – и во избежание лишних противоречий с нероссийскими участниками Таможенного союза (Казахстан и Белоруссия), этот вопрос будет оставлен за скобками. Понятно, что границы будут прозрачны, но вопросы об их официальном вступлении в те или иные объединения можно будет решать только после признания их государственности теми странами, которые, к сожалению, никогда их не признают. Это как вопрос с Карабахом. Мы зовем Армению в ТС-ЕАЭС, и Армения сама готова в них вступить, но необходимые для этого соглашения, которые признает официальный Ереван, подразумевают Армению без Карабаха. Понятно, что между Арменией и Карабахом есть формальная граница, но теперь должна быть и таможенная граница. Иначе возникнет большая масса вопросов. А так как ЕАЭС только формируется, не стоит заранее закладывать в это объединение такие болевые точки, как проблемы Донецка, Приднестровья или Карабаха.

ИА REGNUM: До каких пор?

– Пока Запад не начнется считаться с мнением России как сверхдержавы.

ИА REGNUM: И когда это произойдет?

– Я думаю, это достаточно неблизкая перспектива. Все будет зависеть от руководства России и его способности обеспечить функционирование экономики в условиях мировой блокады, а также от восстановления всего того потенциала, который был ранее. К сожалению, говорить об этом в краткосрочной или среднесрочной перспективе не приходится, но я надеюсь, что российское руководство с достоинством пройдет это испытание.

ИА REGNUM: О каком временном отрезке идет речь?

– Я боюсь загадывать, но думаю, это все может занять не одно десятилетие, так как очень многое сгнило в 80-е, и слишком многое было развалено в 90-е. И для восстановления того потенциала требуется не только время, но и капитальные усилия.

ИА REGNUM: Кстати, лидер армянской партии "Новые времена" Арам Карапетян полагает, что куда бы ни вступила Армения – в ЕАЭС или в ЕС – это не улучшит положение дел в стране, а в любом случае приведет к деградации, поскольку республикой правит олигархическая группировка. Кроме того, в последнее время в различных СМИ появляются публикации о том, что Армения ведет информационную войну против Казахстана. Не говорят ли эти факты о том, что кому-то очень не нравится идея присоединения Армении к ЕАЭС?

– Надо понимать, что в Армении, так же как и в Казахстане, есть официальные СМИ и СМИ, принадлежащие кому угодно, кому не нравится правящая партия. Мы же не будем по казахстанской оппозиционной газете судить об официальной позиции Астаны. И когда говорят, что армянские СМИ пишут то-то или то-то, всегда нужно задаться вопросом, а кто пишет: таблоиды, оппозиционные сливы или официоз? Они (как наши СМИ придрались к заявлению Путина по поводу нашей государственности) придрались к заявлению Назарбаева о том, что Армения может вступить без Карабаха. Надо понимать, что Карабах, хоть и де-факто является независимым государством и находится в тесных отношениях с Арменией, а его перспективы объединения с Азербайджаном практически нулевые, особенно если учесть поражения Азербайджана в военных конфликтах. И сама Армения признает, что они с Карабахом не являются одним государством – политически, юридически и т.д., потому что де-факто это одно, а де-юре – совсем другое. И Назарбаев в своем выступлении акцентировал внимание на этом вопросе. Не стоит забывать, что товарооборот Казахстана с Азербайджаном гораздо больше, чем с Арменией. И мы от Азербайджана отделены только Каспием. Поэтому мнение Азербайджана в данном вопросе для Казахстана является принципиальным. И пока вопрос с независимостью Карабаха не будет решен окончательно, до тех пор вопрос вступления Армении в то или иное интеграционное объединение может рассматриваться только в таком ключе. И армянское правительство это прекрасно понимает.
Кстати, когда стало известно о намерении Армении присоединиться к ЕАЭС, наши национал-патриоты подняли вопрос об армянине Мирзояне (Левон Мирзоян – советский государственный и партийный деятель, 1-й секретарь ЦК КП(б) Казахстана в 1937-1938 гг. – прим. ИА REGNUM), который якобы расстреливал казахов. Понятно, что это полнейший бред, но тем не менее улицу Мирзояна в Астане пришлось переименовывать.
У нас одинаково хорошие отношения и с Арменией, и с Азербайджаном. Нурсултан Абишевич в свое время сделал очень многое для урегулирования карабахского конфликта. Поэтому отдавать кому-нибудь приоритет в этом вопросе мы не вправе. И пока они между собой сами не договорятся – лезть кому-либо туда не стоит.

ИА REGNUM: ЕАЭС начинает свою работу с 1 января 2015 года. Его целями, как известно, является в первую очередь укрепление экономического сотрудничества между странами-участницами. Однако уже сегодня наблюдается некая конкурентная борьба между Казахстаном, Россией и Белоруссией. К примеру, казахстанский "Агромашхолдинг" заключил договор о сборке автомобилей с китайской компанией Geely, которая уже сотрудничает с белорусской компанией БелДжи. И уже объявлено, что в соответствии с решением Высшего Евразийского экономического совета №72 от 29 мая 2014 года "Об условиях использования промышленной сборки моторных транспортных средств на территории государств – членов Таможенного союза и Единого экономического пространства", продукция Geely, собранная в Белоруссии, больше не может экспортироваться в Казахстан. А глава Россельхознадзора Сергей Данкверт в конце октября заявил, что Россия намерена запретить транзит продовольствия в Казахстан из Белоруссии и Украины из-за возросшего количества попыток ввоза на территорию России продукции Евросоюза. Если такие ситуации возникают сейчас, то что будет после 1 января?

– Конфликтные ситуации были и будут возникать. И многие из них будут специально политизироваться и раздуваться СМИ, для того чтобы усилить давление на соответствующие правительства по тем или иным вопросам. Понятно, что есть интересы внутреннего рынка, понятно, что есть интересы России, Белоруссии и Казахстана. Но в целом же интеграция в рамках ЕАЭС будет оказывать позитивное влияние на экономики всех стран-участниц.
Есть, допустим, простой вопрос – единый энергорынок. Рано или поздно мы к нему придем. Но тарифы на электроэнергию в России выше, чем у нас. И объединение энергетических рынков автоматически приведет к тому, что у нас будет либо отток мощностей на российский рынок, что уже, впрочем, происходит в некоторых областях, либо нам придется поднимать тарифы до российского уровня. Понятно же, что вопрос снижения тарифов в России никто рассматривать не станет.
И притирка займет много времени. И в процессе решения тех или иных вопросов будут возникать конфликтные ситуации. Но если мы идем в ВТО, где все намного жестче, то нам необходимо научиться конкурировать и производить хорошую и качественную продукцию, которая будет востребована на других рынках. Если мы хотим работать на мировой рынок, нам надо научиться работать на рынках соседей.

ИА REGNUM: 29 сентября заместитель председателя правления Национальной палаты предпринимателей Казахстана Рахим Ошакбаев в ходе российско-казахстанского делового совета, прошедшего в Атырау, заявил, что иностранным компаниям, которые ведут свой бизнес в России, из-за международных санкций гораздо выгоднее уйти в Казахстан, где более низкие налоги и гораздо лучший деловой климат. А затем уже экспортировать свою продукцию в Россию. Не станет ли это камнем преткновения в казахстанско-российских взаимоотношениях?

– Чтобы привлечь инвестиции в Казахстан, построить предприятие, запустить его, выйти на окупаемость и начать экспортировать его продукцию – это занимает годы. Возьмите, к примеру, "Азия-Авто". Сейчас этот завод уже более-менее известен, но сколько лет они шли к этому, занимаясь отверточной сборкой.
Заинтересованы ли крупные компании в казахстанском рынке даже с возможностью выхода на рынок российский? Конечно, заявления, подобные тому, которое сделал Ошакбаев, они правильные и нужные. Но заявление – это одно, а реализация их – другое.

ИА REGNUM: Кстати, антироссийские санкции отразятся каким-либо образом на ЕАЭС в целом?

– Понятно, что любые санкции не способствуют нормальному развитию. Но, с другой стороны, у нас открываются большие перспективы на российском рынке. Правда, вопрос в том, как мы это будем делать? Покупать в Европе, переклеивать ярлыки и контрабандой завозить в Россию, либо запустить производство, которое будет производить то, что необходимо. К тому же у нас для этого есть все – база, инструментарий, различные межгосударственные соглашение и казахстанские государственные программы. Есть все, осталось только заняться делом.

ИА REGNUM: А много ли казахстанского бизнеса в России? И есть ли среди них известные фамилии? Есть ли чиновники? Не станут ли они лоббировать свои интересы, после того как поймут, что ЕАЭС представляет для них угрозу?

– У нас такие вещи не особо афишируются. Но я знаю, что есть инвестиции в нефтегазовый сектор, в транспортную сферу, в недвижимость, много банковских проектов. Обратите, допустим, внимание на компанию "Новапорт", управляющую дюжиной аэропортов в России. 50 процентов этой компании принадлежит казахстанским инвесторам, включая одного действующего президента нацкомпании – бывшего министра и его деловых партнеров.

ИА REGNUM: О ком речь?

– Конечным получателем является фирма, связанная с Сауатом Мынбаевым (Сауат Мынбаев – министр нефти и газа Республики Казахстан в 2010-2013 г.г., с 3.07.2013 г.- председатель правления АО "НК "КазМунайГаз" – прим. ИА REGNUM). Наших там много, но они стараются не светиться. Вы же знаете, что у большинства казахстанских банков есть "дочки" в России. Российский бизнес в Казахстане тоже есть. Понятно, что это небольшой пока объем.

ИА REGNUM: Что ждет казахстанский бизнес после того, как ЕАЭС заработает на полную мощь?

– Казахстанская власть настолько крепко связана с казахстанским бизнесом, что очень сложно отделить правительственную политику от интересов каких-либо корпораций. Вы посмотрите, кто выиграл от той же девальвации? Производители металлов и нефти. У нас многие чиновники являются акционерами тех или иных компаний или же аффилированы с ними. И понятно, что лоббизм будет и хорошо, что они, пользуясь своим статусом, пусть даже в своих интересах, но ускоряют вопросы интеграции.

ИА REGNUM: Какова вероятность того, что казахский бизнес в России после запуска ЕАЭС придет в Казахстан и начнет давить отечественных бизнесменов?

– Казахстанский бизнес в России развивается как раз таки потому, что находится в России, а не здесь. Конечно же, есть какие-то проекты, у которых возникнут определенные проблемы. Но их нужно рассматривать как проблемы хозяйствующих субъектов, а не как проблемы двусторонних отношений. К тому же договор о ЕАЭС на самом деле попросту легализует те формы, которые уже были. И практика покупки казахстанцами активов в России или россиянами в Казахстане – уже давно цветет и пахнет.

ИА REGNUM: Многие связывают недавнее назначение бывшего мэра Астаны Имангали Тасмагамбетова на пост министра обороны именно с потенциальной опасностью ухудшения казахстанско-российских отношений. Насколько обосновано это мнение?

– Они думают, что Тасмагамбетов, придя в министерство обороны, проведет там референдум и Минобороны уйдет в Россию? (смеется) Если серьезно, то назначение Тасмагамбетова не имеет никакого отношения к казахстанско-российским отношениям. Просто наше министерство обороны уже давно не может вылезти из скандалов, а потому наведение там порядка – не помешает. Из-за всех случившихся скандалов у меня складывается мнение, что движущей силой развития вооруженных сил республики является коррупция. Причем тупая коррупция – украл, выпил, в тюрьму.
Поэтому назначение Тасмагамбетова обусловлено внутренними причинами. Минобороны – это авгиевы конюшни, в которых ты либо наведешь порядок, либо сгинешь навсегда. Для Тасмагамбетова это такой же вызов, как для Крымбека Кушербаева назначение акимом Кызылординской области: если они и с этим справятся, то справятся со всем, что угодно.

ИА REGNUM: Кстати, о кадрах. После того как глава государства реорганизовал правительство, создав новые министерства и упразднив некоторые старые, изменился ли как-то расклад на политическом олимпе? Кто из политиков сегодня находится в фаворе, а кому, наоборот, следует ждать свержения?

– У нас вес высших чиновников определяется не должностью, а их фамилией. Тасмагамбетов как аким (мэр) Астаны или как министр обороны – это все равно Тасмагамбетов. Или Джаксыбеков – госсекретарь он, министр ли обороны или аким – это все равно Джаксыбеков.
Несмотря на волну перестановок, затеянных президентом, у нас остались вакантными две должности: госсекретаря и секретаря Совбеза. Это говорит о том, что либо место для кого-то готовят, либо президент устраивает определенный экзамен на политическую бдительность и управленческие способности.
Одним словом, пока все клеточки шахматного поля не будут заполнены, говорить о чем-либо – рано. К тому же я думаю, что держать эти вакансии свободными долго никто не будет. Максимум 1-2 месяца. После чего мы сможем говорить о конфигурации в полном виде. Но сейчас это партия, которая не завершена.

ИА REGNUM: Приведет ли этот расклад к изменению политического курса Казахстана в отношении России? Если да, то каким образом?

– Все зависит от того, кто займет те две позиции, о которых я только что говорил. Но в целом я думаю, что это чисто казахстанский внутренний вопрос, который вряд ли серьезно отразится на достигнутых договоренностях и соглашениях. Коридор принятия решений у нас очень узок. Нам необходимо делать определенные жесты в сторону Китая, Запада, Юга, а потому зазор принятия решений в тех или иных ситуациях – очень узкий. Как пример – заявление о переходе на латиницу. Вроде бы власти свою позицию обозначили, но в такой форме, что всем понятно – этого никогда не будет. Но зато всех успокоили, что мы отделяемся от кириллицы. Это чистой воды пиар и психологическое воздействие на определенные умы. Поэтому не стоит опасаться, что какие-то назначения повлияют на наш уход от интеграционного вектора.