Общественное бессознательное
Руслан БАХТИГАРЕЕВ, "Время", 26 июля
На прошлой неделе в Акмолинской области произошло ЧП, взбудоражившее всю страну: 61-летний Омирбек ЖАМПОЗОВ, проходивший в качестве главного подсудимого по делу о присвоении госсредств на сумму 620 млн. тенге, совершил вооруженное нападение на прокурора, после чего покончил с собой. Некоторые политики и политологи усмотрели в этом знак того, что казахстанцы, доведенные до отчаяния "произволом", готовы бросить вызов "системе", в том числе и ценой своей жизни. Другие же сравнили Жампозова с "алматинским стрелком" Русланом КУЛЕКБАЕВЫМ. Но действительно ли Жампозов герой - такой, каким его представляет общество? Об этом и не только наш корреспондент побеседовал с казахстанским политологом, главным редактором биографической энциклопедии "Кто есть кто" Данияром АШИМБАЕВЫМ (на снимке).
- Данияр, что вы думаете об инциденте с Жампозовым - это протест одного человека или же показатель "средней температуры по больнице"?
- Все зависит от нашего восприятия. В Facebook или в любой другой социальной сети идут баталии по всякому поводу: от языковой проблемы до какой-то дурацкой шутки непонятно кого… Причем по каждому вопросу у пользователей соцсетей сразу же возникает свое мнение. То же самое - относительно дела Жампозова.
Но не надо забывать: Жампозов - старый, опытный госслужащий. Он возглавлял управление ГАСК Жамбылской области, затем перебрался в Астану, возглавлял там "Казводхоз" - структуру довольно известную и далеко не безгрешную. Более того, в газете "Время" в 2015 году была большая публикация, посвященная Жампозову, о сути предъявляемых ему претензий и уголовных делах, которые раньше против него возбуждались (см. "Соло на трубе с арестом", "Время" от 9.12.2015 г.). Поэтому в данной ситуации я бы не стал делать однозначных выводов.
У нас зачастую общественное мнение находится под влиянием адвокатов и (или) пиарщиков, которые перетягивают одеяло на свою сторону. Я не владею в полной мере сведениями о деле Жампозова и о нынешнем суде, но, учитывая ту сферу, в которой он работал, и наличие публикаций по этому поводу, логично предположить, что определенное судебное преследование было правомочно. И уж тем более не нужно его действия рассматривать как проявление личной мести, сравнивать с Русланом Кулекбаевым. Получается, что якобы обвиненный в коррупции чиновник выстрелил в якобы нарушающего процессуальные нормы прокурора.
Следует отметить, что какой-то кампании в защиту Жампозова, пока шел суд, я не видел. У нас уголовные дела, как правило, имеют только две линии информационного освещения: либо в пользу подсудимого, либо в пользу следствия. И никого не интересует истинное положение дел (так было, к слову, и с "хоргосским делом"). Но давайте сначала разберемся, в чем была суть уголовного дела против Жампозова, и уж потом только будем делать какие-то выводы. Лепить из него героя, мне кажется, преждевременно.
У нас социальные сети тяготеют к биполярной системе мира: все либо черное, либо белое. Возьмите, к примеру, нашумевшее дело Александра КУЗНЕЦОВА (о драке со смертельным исходом у алматинского бара "Чукотка". - Р. Б.). И он, и погибший пошли в заведение, относящееся к числу мест, которые нормальные, законопослушные люди стараются обойти стороной: там регулярно происходят пьянки и драки. И вполне логично, что очередная пьяная разборка закончилась смертью одного из участников конфликта. Уподоблять эту драку былинному поединку Челубея с Пересветом достаточно глупо, а придавать ей какой-то этнический оттенок - подло и провокационно.
То была просто пьяная драка, и не нужно искать в ней какой-то героизм, как и некий скрытый смысл - в шутке кавээнщика (речь идет о нашумевшем рекламном ролике "камызяка" Азамата МУСАГАЛИЕВА. - Р. Б.). Сейчас одни выставляют его великим подвижником казахского языка, другие - подлым манкуртом, который изгаляется над казахским языком. Кстати, вы заметили, что в последнее время в сетевых СМИ стали популярны заголовки типа "Общественность возмутилась", "Общественность обиделась" или "Общественность недовольна"? А кто она, эта самая "общественность"? Те 20 постов в Фейсбуке? Ну пошутил Азамат несмешно - так не смейтесь! А вся реакция той или иной части "общественности" - это комплексы, причем комплексы неполноценности.
Но самое страшное то, что в стране появляется все больше людей, которые пытаются придать этим комплексам какой-то глубинный смысл. У нас же все пользователи соцсетей - "эксперты", норовящие вставить свои пять копеек в любой вопрос. Наши соцсети - место для демонстрации духовного стриптиза. В смысл дискуссии при этом никто не вникает.
- Кстати, 18 июля исполнился год трагическим событиям в Алматы с участием Кулекбаева. За минувший год в стране не было терактов и других потрясений, связанных с религиозным экстремизмом. Что это означает? КНБ хорошо работает на предупреждение подобных случаев? Или они все же происходят, но их тщательно скрывают от публики?
- На мой взгляд, и актюбинский теракт, и история с "алматинским стрелком" Кулекбаевым, по сути, были импровизацией, они не были тщательно спланированными акциями. И то, что оба эти теракта оказались, скажем так, успешны, объяснялось лишь неподготовленностью конкретных силовиков к принятию оперативных мер. Но тот факт, что у нас не появилось вооруженного подполья, связанного с мировым терроризмом, очевидная заслуга спецслужб. Наши силовики имеют большой опыт выявления и разгрома таких подпольных организаций, но при этом они зачастую не готовы к спонтанным действиям.
Следует также отметить, что Казахстан для религиозных экстремистов представляет интерес не как территория для набора "новобранцев" (с этим у них проблем и на местах нет), а лишь как объект финансовой дойки. Аналитики отмечают: в последние годы радикализация идет, как правило, на крупных предприятиях нефтегазового и металлургического секторов, возле финансового сектора. И работников этих предприятий вербуют не для того, чтобы они ехали воевать в Сирию, а для того, чтобы помогали финансово в "борьбе с неверными".
Что касается вашего вопроса, то, думаю, определенные разработки по борьбе с экстремизмом и терроризмом были у КНБ и раньше, еще до ухода Владимира ЖУМАКАНОВА с поста председателя КНБ и прихода туда Карима МАСИМОВА. Просто события прошлого года дали основания для того, чтобы эти разработки активизировать.
Но тут есть еще один немаловажный фактор, который следует учитывать. Усиление любого госоргана, даже если это делается в национальных интересах, к примеру, в целях борьбы с терроризмом, у нас воспринимается не как усиление самого органа, а как рост влияния конкретного человека, который его возглавляет или курирует. И в контексте нарастающего сегодня напряжения властных элит укреплению безопасности государства придается более политизированная окраска.
|