КТО ЕСТЬ КТО В КАЗАХСТАНЕ
Данияр Ашимбаев

Нам нужны координация и контроль
Руслан БАХТИГАРЕЕВ, "Время", 23 сентября

Зачем нужен Высший совет по реформам (ВСР), созданный при президенте страны, и насколько оптимален его состав? Справится ли старожил властных кабинетов Кайрат КЕЛИМБЕТОВ с возложенными на него задачами главы Агентства по стратегическому планированию и реформам (АСПИР)? Об этом и многом другом наш корреспондент побеседовал с политологом Данияром АШИМБАЕВЫМ.
- Данияр, люди, вошедшие в состав ВСР, ранее не были замечены в креативности или уникальном подходе к решению проблем. Смогут ли они справиться с возложенной на них миссией?
- Вопрос не в креативности. За креатив будет отвечать Келимбетов. ВСР же помимо обсуждения его предложений будет координировать работу всех органов. Администрация президента, где есть профильный заместитель руководителя по экономике, с функцией координатора, мягко говоря, не справляется: у правительства - одно видение, у Нацбанка - другое. Есть проблемы с макроэкономической политикой, функционированием ЕНПФ и так далее.
Я думаю, что президент решил создать ВСР именно как орган, который будет координировать деятельность всех заинтересованных структур с целью выработки единого подхода, чтобы не получилось, что Нацбанк тянет в одну сторону, Агентство по регулированию финрынка - в другую, а Минэкономики - в третью. При этом совет будет под личным руководством президента. Как я понимаю, изначально рассматривался вариант Высшего экономического совета. Но такой орган уже существовал, причем дважды - при Нурсултане НАЗАРБАЕВЕ. И поскольку было решено возродить АСПИР, видимо, посчитали, что лучше будет назвать Высший совет по реформам с тем, чтобы не было повторов.
- Как добиться того, чтобы ВСР стал действительно эффективным органом, а не очередной площадкой для болтологии?
- Площадок для болтологии у нас действительно хватает. В составе ВСР руководители основных экономических ведомств. Вопрос теперь в том, как эффективно координировать их действия. Это то, что должно быть в принципе. Я неоднократно говорил: для движения вперед должны быть четко поставленная задача, продуктивная реализация и контроль с мониторингом за этим процессом. С этим у нас большие проблемы. А без контроля любой, даже самый порядочный, чиновник попросту перестает работать. Это касается не только конкретного чиновника, но и всей государственной махины.
- Вы уже заявляли, что Келимбетов - тот самый человек, который нужен во главе АСПИР. Но если вспомнить биографию Кайрата Нематовича, то для него эта должность не нова: он уже возглавлял Агентство по стратегическому планированию (АСП) в конце 90-х. И я что-то не припомню за ним каких-то прорывных реформ. Не повторится ли история?
- Есть такой парадокс: после принятия у нас какой-либо масштабной госпрограммы в мире возникает какой-то экономический кризис, который попросту уничтожает все наши планы. Форсированное индустриально-инновационное развитие (ФИИР) съел кризис 2010-2012 годов. "Стратегия-2030" получила под дых от азиатского кризиса конца 90-х. Добавьте к этому, как я уже говорил, из рук вон отвратительную координацию и контроль за исполнением - и вот результат. Никакой.
Вот приняли в 2003 году стратегию индустриально-инновационного развития Казахстана. А уже через год правительство раскололось, поскольку премьер хотел одного, правительство - другого, а институты развития - третьего. В итоге до принятия в 2010 году госпрограммы ФИИР стратегией никто не занимался. Она превратилась в поле для аппаратно-бюджетных войн.
По первой пятилетке ГП ФИИР и иерархия была выстроена, и немалая работа проведена - от изменений в законодательной базе до конкретных инвестиционных проектов. Но это, пожалуй, было единственный раз в истории. А когда программа шла к своему завершению, вся система была реорганизована, и ГП ФИИР просто утонула в реорганизациях.
Или вот идея с ответственными секретарями министерств. Внедрили их, сказали, что они будут несменяемыми. Ну давайте тогда не будем их менять хотя бы три-четыре года. Но ответсеков стали менять уже через год! И из-за этого введение этой должности попросту утратило смысл.
- И все же есть ли разница между Келимбетовым - нынешним главой АСПИР и Келимбетовым - главой АСП конца 90-х?
- Безусловно! Сейчас это человек, набравшийся огромного опыта. В 1999 году он был молодым специалистом. Но с тех пор прошел хорошую закалку на постах замминистра, министра, вице-премьера, главы "Самрук-Казына" и администрации президента. И сегодня он уже политический тяжеловес. Не забывайте также о том, что, когда Келимбетов пришел в АСП, часть полномочий агентства уже ушла в правительство - в Министерство экономики. Но тем не менее они (АСП. - Р. Б.) занялись тогда разработкой реформы межбюджетных отношений, которая позарез была нужна стране, но которую впоследствии опять же заболтали. И мы до сих пор страдаем от невнятной бюджетной политики.
- В своем недавнем послании народу президент заявил, что развитие транспортно-логистического комплекса по-прежнему остается актуальным вопросом. При этом президент отметил, что в Центрально-Азиатском регионе появились конкурирующие проекты в сфере логистики, которые могут снизить транзитный потенциал Казахстана. И на этом фоне бывший глава ЕБРР Сума ЧАКРАБАРТИ практически одно­временно становится советником и президента Казахстана, и президента Узбекистана. Как это понимать?
- Что касается Чакрабарти, то решили, видимо, взять опытного иностранца. Может быть, его приход что-то даст для улучшения инвестклимата. А может, и не даст. У нас до этого было много иностранцев, но от них эффекта было мало. Помните, одно время бегали с доктором Чан Йан БЭНГОМ, который вроде как считался экономическим гуру. Но я не помню, хоть убейте, ни одной его организации, кроме КИМЭП (который он потом еще и приватизировал), которая чем-либо прославилась. Поэтому делать культ из иностранцев я бы не стал.
А что касается логистики, то понятно, что логистические коридоры через регион строят все, причем и автобаны, и железные дороги, и различные хабы. Главное для нас, чтобы это бесперебойно работало и тарифы были более привлекательные, чем у других. Тогда конкуренция не страшна. А говорить, что, мол, мы построили, а остальные не имеют права, глупо. Мы же не памятник построили…
- На фоне всех этих новелл с созданием ВСР и АСПИР как-то померкла новость о выборности акимов с 2021 года. Как вы считаете: каких акимов следует выбирать, как это должно происходить, какие критерии должны предъявляться к кандидатам?
- Президент сказал о том, что будут избираться сельские акимы - самый рядовой слой госслужащих. У нас такие выборы, хоть и экспериментальные, уже проводились с 1990 по 2001 год, так что опыт имеется. Но здесь нужно понимать, что для успешной реализации этой модели нужно ставить вопросы о перераспределении полномочий внутри исполнительной власти.
На мой взгляд, выборов областных акимов и акимов городов республиканского значения быть не должно. Во всяком случае, пока. Они - проводники политики центра. Именно они должны отвечать за единую политику на местах и противостоять сепаратизму.
О выборах районных акимов можно будет говорить только после того, как пройдут и насколько успешными будут выборы сельских акимов. У нас есть маслихаты, которые могли бы играть огромную роль в системе сдержек и противовесов в решении проблем местных органов, но, к сожалению, работу маслихатов мы вообще не видим. А все потому, что акиматы формировали маслихатовский корпус под себя, и маслихаты не могут себе позволить вякать на акиматы. Поэтому сейчас помимо вопросов самих выборов сельских акимов нужно еще решать вопрос с отсечением акимов от контроля за выборами в маслихаты.
Вот сейчас Nur Otan проводит праймериз, и уже есть информация о том, что акиматы пытаются влезть в этот процесс, потому что им нужны ручные депутаты. И это очень плохо. Мы же видели, как акиматы, причем все до единого, плохо сработали в карантин! Коррупция и неэффективность - эти два слова можно написать на лбу почти каждого из местных нардепов. А когда маслихаты молчат, проблемы только удваиваются. Поэтому вопрос местного само­управления и расширения представительной власти нужно рассматривать очень серьезно в контексте общего развития страны.
- Если быть откровенным, то те экспериментальные выборы, по общему мнению экспертов, были по большей части фиктивными. Причем это было обусловлено не только и не столько политическими причинами, сколько финансовыми. Ведь акимы, по идее, должны контро­лировать финансовые потоки на местах, и подпускать к ним посторонних людей, не связанных с местными группировками и кланами, никто не захотел. В результате на тех экспериментальных выборах победили, так скажем, одобренные кандидаты. Где гарантия, что все это не повторится в 2021 году?
- Если вспомните ситуацию конца 90-х - начала 2000-х, то тогда была довольно острая политическая обстановка, проявляли довольно бурную активность оппозиционные структуры. И государство тогда стремилось держать под своим контролем все, что можно. Поэтому выборность акимов и свернули.
В 2004-2006 годах выборность проводилась уже на уровне маслихатов, то есть акимов выбирали именно они. Но потом выяснилось, что и администрации, и акиматам возиться с этим слишком сложно, и это начинание тоже свернули. Сейчас же мы заново возвращаемся к тому эксперименту.
Но для того чтобы оценить эту реформу, надо сначала посмотреть, как она работает. И если она покажет свою эффективность, надо будет ее проводить на системном уровне, под неусыпным контролем. А не так, что начали и бросили.

Дословно
Касым-Жомарт ТОКАЕВ:
- Опросы общественного мнения показывают усилившийся запрос на выборность сельских акимов. К этому важному шагу следует подойти взвешенно и последовательно. Нужно четко представлять, как эта система будет работать на деле. Однако откладывать решение данного вопроса в долгий ящик нельзя.
В следующем году заканчивается срок полномочий целого ряда руководителей сельских округов. Полагаю возможным проведение прямых выборов сельских акимов.
Помимо выборности местных властей предстоит определиться с разделением полномочий между уровнями государственного управления, а также с местным самоуправлением.
Из послания президента народу 1 сентября 2020 г.

ИЗ ДОСЬЕ
В состав ВСР при президенте страны (председатель совета) помимо Токаева и Чакрабарти входят еще восемь высокопоставленных чиновников: премьер-министр Аскар МАМИН, глава администрации президента Ерлан КОШАНОВ, его заместитель Тимур СУЛЕЙМЕНОВ, председатель Нацбанка Ерболат ДОСАЕВ, Кайрат Келимбетов, руководитель АРРФР Мадина АБЫЛКАСЫМОВА, секретарь Совбеза Асет ИСЕКЕШЕВ, председатель президиума НПП "Атамекен" Тимур КУЛИБАЕВ.