К вопросу о роли КНБ в январских событиях
Данияр Ашимбаев, 13 февраля
Бюджет КНБ составлял в 2015 году (согласно закону) 163 млрд. тенге ("Сырбар" - 8,7 млрд.). В 2016 г. - 162,3 (+11) млрд. В 2017 г. - 203,3 (+11,5) млрд. В 2018 г. - 281,6 (+10) млрд. В 2019 г. - 303,3 млрд. В 2020 г. - 423,6 млрд. В 2021 г. - 352,6 млрд. В 2022 г. - 345,5 млрд. Мне кажется, нужно провести хорошую такую проверку того, на что Карим Кажимканович тратил такие бюджеты и кто их контролировал. Что касается переименования, то опять это вопрос изменений в Конституцию. С другой стороны, вот дважды выделялась разведка (сначала как "Барлау", потом как "Сырбар"), но подводились ли итоги: как она лучше работает - внутри или отдельно. Выделялась правительственная связь (передавалась в СОП). Также не ясно - был ли смысл. Подведомственность преступлений по коррупции и наркобизнесу вечно плавала. Все как всегда - реформы ради реформ. Нужен экспертный аудит полномочий КНБ и результатов его деятельности (кроме подготовок госпереворота), а громить и рушить всегда успеется. Тоже касается назначения гражданских руководителей в силовые структуры. На мой взгляд, единого правила быть не должно, внешних и внутренних руководителей надо чередовать. У одних есть свежий взгляд, у других - профессиональный опыт. Мы видели, до чего довели КНБ и армию гражданские руководители (хоть и получившие погоны). Сыграл свою роль и слабый политический контроль над силовыми структурами. Напротив, Масимов и Ко за эти годы расставили своих людей повсюду - в аппарат СБ, АП, МВД, КПП, парламент, МИОР, МО, МЦРИАП, ФНБ и другие структуры, обеспечивая собственный контроль над ситуацией. У нас был опыт использования силовых структур в частных интересах, но уроки извлечены если и были, то давно забыты. Ошибкой была реформа КНБ, которую он протащил как только возглавил контору. Я имею в виду создание внутренних служб - антитеррора, контрразведки и экономической безопасности. Ранее перекрестное курирование одних и тех же структур разными заместителями обеспечивало своего рода конкуренцию и контроль. Создание служб персонифицировало ответственность, но привело к закрытому характеру работы отдельных подразделений. Думаю, что идеей реформы было желание нового председателя спихнуть с себя ответственность, что ранее проявлялось в его работе в правительстве и АП. При этом сразу было очевидно желание использовать ресурсы комитета для внутриполитических конфликтов. Достаточно бессмысленные аресты таких фигур, как Дутбаев, Майлыбаев, Сыроежкин, очень сильно навредили репутации комитета. Как, впрочем, и создание финансового холдинга "Жусан". Немало вопросов вызвала (а после января с.г. вызывает еще больше) одноименная операция по вывозу из Сирии "соотечественников". На мой взгляд, политическое будущее Масимова после смены власти в марте 2019 г. вызывало все больше вопросов - взаимную неприязнь президента и представителя КНБ было видно невооруженным взглядом, что, видимо, стало подталкивать его к своей игре. Думается, что Масимов все эти годы искренне не понимал, почему его не выбрали в преемники. Надо понимать, что это очень и очень осторожный человек, который не полез бы в эту схему, не заручившись поддержкой определенных кругов не только внутри страны, но и, прежде всего, за ее пределами. Круг его знакомых и деловых партнеров достаточно хорошо известен, чтобы объяснять о какой географии идет речь. Свои планы он в какой-то степени обнародовал открыто. Мало кто читал, но многие запомнили название - Карим Масимов. "Следующий властелин мира". Многих подробностей мы не знаем и, скорее всего, не узнаем, но переворот провалился. Токаев переиграл председателя КНБ и повел себя совсем не так, как многие (в т.ч. сам Масимов) ожидали. Впрочем, это набор стандартных проблем любой государственной программы - слишком запутанное планирование, отсутствие четких целевых индикаторов, неучет человеческих и внешних факторов. В конце концов, ни одна из реформ Масимова не оказалась хоть сколько-нибудь эффективной. Так случилось и с попыткой госпереворота.
|