О президенте и референдуме
Д.Ашимбаев: Последние время в социальных сетях и некоторых СМИ активно продвигается тезис о том, что президент Токаев якобы "не контролирует ситуацию в стране", "настроен на полумеры", а предложенные им поправки к конституции – "фикция" и т.д. Так ли это?
Данияр Ашимбаев, 29 мая
Последние время в социальных сетях и некоторых СМИ активно продвигается тезис о том, что президент Токаев якобы "не контролирует ситуацию в стране", "настроен на полумеры", а предложенные им поправки к конституции – "фикция" и т.д.
Так ли это?
Президент в январе показал себя жестким, решительным и ответственным руководителем, не только разрушив замыслы заговорщиков и перехватив инициативу, но и решительно начав модернизацию страны. В это понятие входят как политико-правовые реформы, так и огромная работа по демонополизации власти.
Мы все прекрасно понимаем, что в рамках нового курса с поля вынуждены уйти ряд опытных политических тяжеловесов, а сложная система неформальных связей, охватывающих управление государством и экономикой, должна быть не просто демонтирована, но и максимально встроена в легальную систему управления.
По факту мы, естественно, сталкиваемся с "дефицитом" власти в силу формирования новой правящей элиты и перезагрузки системы управления. Это в краткосрочной перспективе ослабляет государство, но сам процесс объективно необходим.
Понятно и то, что среди новых выдвиженцев немало тех, кто пойдет на отсев. В любом случае она не будет монополитной, внутри постоянно будет конфликт идей, амбиций, интересов.
На мой взгляд, лучше конфликт идей, нежели их дефицит, который мы наблюдаем несколько последних лет, а то и десятилетий.
В условиях сложной внутри- и внешнеполитической обстановки Токаев не только маневрирует, стараясь избежать негативного воздействия на социальную и политическую обстановку в стране, но и уверенно играет в эту сложную игру, позволяя себе и своей команде повышать ставки в отношениях с Москвой, Пекином, Вашингтоном, Анкарой, Брюсселем и Тегераном. С большинством этих держав Казахстан ведет стратегическое партнерство, а сумма векторов обеспечивает необходимый Астане паритет. Токаев рассматривает евразийский вектор как приоритетный, но без фанатизма.
В условиях, когда многие игроки требуют четкой определенности в геополитической игре, Токаев действуют, исходя прежде всего из национальных интересов и долгосрочных перспектив.
Эта позиция многим не нравится, но с ней необходимо считаться и мы видим, что с ней считаются.
Не нужно забывать, что Токаев набирал опыт в этих маневрах еще тогда, когда некоторые его критики, что называется, под стол пешком ходили.
Токаев в этой сфере контролирует практически все лично: тексты, релизы, итоговые документы. Разница между выступлениями и официальным сообщением о нем, мимика и содержание итоговых документов – все четко рассчитано. Не забудем и характерной президентской иронии, которая нет-нет, да и вырывается наружу, создавая впечатления тонкого троллинга со стороны главы государства, которую не все его собеседники могут распознать.
Президент по геополитическим и внутренним соображениям отложил тематику январской попытки госпереворота и сделал упор на преодоление олигархического монополизма, социальной и правовой несправедливости. Нужно признать, что такая позиция вполне обоснована и более того является отправной точкой реформирования страны в целом и ее политической системы.
Токаев длительное время генерировал пакет реформ, который дозированно вводил в действие. Здесь нужно понимать (и умные люди понимают), что сильная президентская власть, опирающаяся на моральный авторитет и интеллект (своего рода просвещенный авторитаризм) – это основа стабильного развития страны и обеспечения социального и национального согласия в ней.
Токаев собрал сбалансированный пакет конституционных реформ и выставил его на референдум. Понятно, что значительная его часть основной массе населения достаточно сложна для понимания, хотя практически все инициативы мало у кого вызывают аллергию и недовольство (ущемлены, наверное, только те родственники президента, которые мечтали о руководящих постах).
Токаев не отпускает инициативу из своих рук, легко обыгрывая возможных оппонентов. Говорю "возможных", потому что реальных особо не видно. Среди критиков присутствуют лица, которые в "старом" Казахстане были не последними лицами в пищевой пирамиде, а сейчас дружно бросились валить все проблемы исключительно на Назарбаева и некоторых его родственников, простив себе собственные прегрешения. Среди критиков немало и радикалов, часть из которых сама по себе, часть ангажирована зарубежными "партнерами" и олигархатом, действующим и бывшим.
Одни заинтересованы в переделе собственности, другие – в ослаблении власти. Последняя, как уже говорилось, сама по себе ситуационно ослабла в силу элитной и системной перезагрузки и жесткого кризиса правоохранительных органов, армии и спецслужб, который проявился в ходе январских событий.
Впрочем, нужно понимать, что даже ослабленный аппарат вполне себе эффективен, а некоторые сложные вопросы активно решают созданные за время токаевского президентства новые агентства. Да и сам глава государства взвешенно, но неотступно заставляет систему выравниваться.
Месседж о желании ослабить власть со стороны отдельных игроков нужно понимать как политику, нацеленную на подчинение страны внешнему управлению и фиксации ее экономики в прежнем дискурсе.
Отвечает ли это интересам Казахстана? Сильно сомневаюсь.
Реформы, которые предложил Токаев не "половинчатые", а более чем адекватные.
Референдум на самом деле не только об этом. Президент Токаев кровно заинтересован в том, что возводимая им система получила всенародную легитимизацию, а результаты референдума можно было бы понимать как доверие к президенту и его курсу.
Президент Токаев, как известно, всенародно избран три года назад, но это было очень-очень давно и нынешний референдум должен обеспечить стабильность в стране. До следующих президентских выборов остается полтора-два года и с учетом достаточно очевидного факта, что Касым-Жомарт Токаев будет на них баллотироваться, предстоит проделать огромную работу.
Президент показал себя противником популизма – политического, национального и социального (а последний нереально популярен у масс), что предполагает сложные сценарии и стратегии.
Токаев, нужно понимать, это человек опытный и уверенный в себе. Он не отрекся в нынешних условиях ни от союза с Россией, ни от стратегической многовекторности (а мощнейшее давление идет). Он не отрекся от Назарбаева, которого сейчас принять ругать (прежде всего, в соцсетях и на митингах – а вот население в целом к своему бывшему президенту относится совсем иначе). Вместе с тем, он отдал некоторые почести Кунаеву, закладывая определенную культуры объективного и адекватного отношения к истории страны. Президент пожертвовал частью полномочий для формирования более сбалансированной системы государственной власти и расширения гражданского диалога.
По отдельным его действиям и тезисам выступлений складывается впечатление, что Касым-Жомарт Токаев хочет вернуть в страну тот политический дух, дискуссионность, открытость, которые царили в ней в 90-е годы – период молодой независимости. Он как-то говорил, что при нем "застоя не будет". Мне кажется, это и есть его главная стратегия.
|
